Искажение. Пятая глава (МАКАМ XIV. Существо). Вадим Панов
тоже, – пожала плечами девушка. – Но оно должно быть связано с морем и небом, которые отражаются друг в друге, наполняя мир светом и силой. Где-то в их смешении скрыто зерно древних слов, но его нельзя пощупать – только почувствовать. И я думаю, Редька, тебе нужно почувствовать это зерно и вырастить из него новое отражение. Ты должен написать Пророчество.
Растерянный художник поднялся, тут же вернулся на табурет, погладил бёдра, встал, потоптался рядом с Марси, разглядывая собственные картины так, словно впервые увидел, и неожиданно для самого себя ответил:
– Я постараюсь.
– Почему? – тут же спросила девушка, незаметно подмигнув рыжему коту. – Я сделала очень странное предложение.
– Ты и сама странная, – хмыкнул Редька. – Но ты права: мне давно пора написать что-нибудь новое.
– Не новое, – покачала головой девушка. – Ты должен написать то, что видишь только ты.
– В любом случае, я согласен.
– Договорились, – кивнула Марси. И добавила: – Ты дал слово.
– Но не назвал сроки.
– Ты напишешь быстро, – уверенно ответила девушка. – Я чувствую.
Они помолчали.
К картинам подошли люди, пара туристов в панамах, легчайших одеждах и солнечных очках, которые они не сняли, разглядывая выставленные работы. Что они могли увидеть в очках? «Просто рисунки»?
– Смотри, какая киса! – засмеялась женщина, устав от созерцания картин.
В ответ поднявшийся рыжий выгнул спину и зашипел.
– Наверное, дикий.
Туристы направились дальше, к памятнику Кораблям, а Редька спросил:
– Что ты делаешь в путешествиях? Любуешься миром?
– Вспоминаю его.
– Ты слишком молода, чтобы ничего не помнить.
– Я умею видеть отражённое.
– Это талант?
– Это жизнь.
– И каким ты видишь мой город?
– Сильным.
Несколько секунд художник обдумывал ответ, а затем кивнул:
– Да, он такой.
– Такой, – подтвердила Марси. – Твой город очень сильный.
И она не лгала.
Севастополь встретил девушку солнцем, но в прищуре старых домов прятались тени. Севастополь казался по-южному сонным, расслабленным, но каждый его камень знал кровь, много раз отразился в алых каплях, впитал её, горячую, спрятал под пылью минувших дней и запомнил навсегда. Каждый камень знал подвиг, но не кричал о том хвастливо, потому что подвиг – это кровь, а кровь делает молчаливым. Каждый камень отразился в небе моря, и море отступило, признав Севастополь твердью.
Поэтому Марси видела его сильным.
И даже трипалы, низшие грешники, захватившие крепость после смерти предыдущего принципала, не смогли унизить город и превратить в грязное место. Трипалы ушли, оставив после себя лишь резкую вонь, брезгливо рассеянную развеселившимся ветром. Трипалы ушли, но демоны, их пославшие, не собирались мириться с поражением, и Марси знала, что они обязательно вернутся.
«И один из них поблизости, – неожиданно подумала девушка, ощутив ауру