Искажение. Пятая глава (МАКАМ XIV. Существо). Вадим Панов
переиграл Молох: предложил Элизабет на время «заморозить» вопрос полуострова, отдав его тем, кто гарантированно не сможет владеть жемчужиной вечно.
Власть перешла к трипалам, над которыми Молох принялся устанавливать власть, однако Фокалор всё равно не смог добраться до подземелий: Шаб прямо запретил копаться в севастопольских секретах, и Элизабет подтвердила распоряжение. И только после смерти Древних Фокалор обрёл возможность заняться городом по-настоящему. К сожалению, к этому времени москвичи выкинули с полуострова низших, слово Молоха потеряло власть, и работать приходилось в партизанских условиях.
Но и отказываться от затеи Фокалор не собирался – он ждал этой возможности двести с лишним лет.
«У меня получится, – сказал себе баал. – Тетрадь у меня. Если не сумею войти через обозначенные ворота – пробьюсь в какой-нибудь тоннель из соседнего подземного хода. Я сумею!»
Но это потом, если не получится пройти через последние ворота.
Фокалор подозвал к себе главаря трипалов – мрачного здоровяка по прозвищу Грiцо, и сообщил:
– Отправляемся на Корабельную сторону.
Если Москва – это семь холмов, то Севастополь – три стороны: гордая Северная, парадная Южная и рабочая Корабельная, с морским заводом и грандиозными Лазаревскими казармами. Завод Марси не увлёк, а вот казармы заинтересовали настолько, что она специально поднялась к ним, пробралась за ограду и медленно обошла задремавшие в тёплой крымской ночи дома, помнящие и великих адмиралов, и великие войны, прокатившиеся по камням южного оплота Империи. Помнящие взрывы и кровь, наступающих чужаков и убегающих прочь, помнящие силу и упрямство наших.
Старые казармы…
Внутрь зданий девушка не пошла, побродила вокруг, по залитому лунным светом плацу, отошла к ограде, полюбоваться с высоты холма на бухту, как вдруг услышала за спиной ехидный голос:
– Не спится?
Улыбнулась и, не оборачиваясь, ответила:
– Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на сон. Или сериалы. Или глупые споры…
– На что нужно тратить жизнь?
– На эмоции и чувства. На то, что недоступно мёртвым.
Следующий вопрос прошелестел чуточку обиженно:
– Откуда ты знаешь, что я мёртвый?
Похоже, кое-кто хотел устроить ночной гостье сюрприз и теперь расстроился.
– Мы оба знаем, что ты не мёртвый, – усмехнулась девушка. – Мёртвым может быть только тело, а ты – бесплотный. Но тоже бесчувственный.
Он бесшумно возник справа, потому что бесплотный, и представился:
– Жан-Люк.
– Марси.
– Очень приятно, – он церемонно поклонился и поцеловал девушке руку.
Бесплотно и неощутимо. Но элегантно.
В лживом лунном свете призрак казался почти настоящим – чёрные ботинки с белыми гетрами, красные брюки и кепи с вышитым номером полка – 90. Вместо шинели – белая сорочка, видимо, из-за жары. Черноволосый, с лихо подкрученными усиками, не старый,