Гильзы в золе (сборник). Тихон Астафьев
оправдывала излишки, обнаруженные у Мымриковой бухгалтером. Скоро все пошло по-старому.
В один из летних дней Грибанов пришел к девушке. Теперь он уже не напоминал прежнего неуклюжего малого: возмужал, приоделся. На двери висел замок. Он опустился на скамейку рядом с соседкой-старухой. Минут через пятнадцать к дому подкатила «Волга». За рулем сидел толстяк с красным лицом. Опустив стекло кабины, он крикнул старухе:
– А где же Елена?
– А кто ее знает. На работе, верно.
Он включил газ и уехал.
– Кто это? – спросил Грибанов.
– Раньше на Щепном сбоем торговал в ларьке, а теперь в кладовщиках где-то.
Юноша удивленно сдвинул брови.
– Какой же у него оклад, если машину купил?
– Оклады у них маленькие, да доходы большие.
– А зачем он сюда?
– Значит, есть дела. Он здесь часто. Без дел не приедет.
Грибанов не стал ждать. И больше не приходил.
Сначала Светлана рассердилась. Потом плакала тайком от матери, а после защиты диплома, когда стало ясно, что им предстоит разъехаться в разные концы, смирила гордость и решила выяснить причину столь неожиданного разрыва.
– Знакомые твоей матери мне не нравятся. Да и не пара я тебе. У меня всего один костюм… – сказал он.
– А я? Я же ведь…
– А ты ничего не видишь?
Придя домой, девушка налила стакан неразбавленной уксусной эссенции, решив этим путем оборвать душевные муки. Резкий, отвратительный запах жидкости, поднесенной ко рту, вызвал непроизвольную дрожь. Светлана ужаснулась тому, что должно было произойти. Она с отвращением выплеснула эссенцию в раковину умывальника. Выйдя из кухни, девушка легла на диван и долго лежала с сухими глазами. Потом резко поднялась, лихорадочно стала выбрасывать из шкафа вещи, пока не нашла два платьица и рабочий костюм, купленные на деньги, которые заработала во время летней практики. Уложив чемодан, она села за стол.
«Твои вещи и ты испортили мне жизнь. Я уезжаю и прошу мне не писать. Светлана».
Адрес дочери Елена Андреевна узнала у ее подруги по техникуму, оставшейся в городе. Теперь, чтобы вернуть дочь, Мымрикова готова была даже дать согласие на брак с Грибановым. Но дочь не отвечала на письма. Разгневанная женщина решила на время предоставить ее самой себе. Мымрикова была уверена, что избалованная Светлана, хлебнув горя, в конце концов образумится. Но дочь продолжала молчать.
Первый ответ с целины пришел после того, как мать написала, что с тем толстяком все кончено. Но это не было правдой. В ответном письме Светлана называла мать милой, умной, самой дорогой и хорошей. На следующий раз почтальон принес от дочери небольшой перевод. Елена Андреевна растрогалась до слез. Она отослала Светлане деньги обратно. Дочь сообщила ей, что через год приедет в отпуск. И Мымрикова жила теперь ожиданием этой встречи. С радостью она думала о том, что они небедные люди, тайно сознавала свою значительность и проводила время в прежних