Строитель коммунизма. Анатолий Поляков
звезды… Волосы – будто рассыпались по плечам… Как выбирать между этой и той, если она – одна?..
– Всего неделю мы работаем вместе, – продолжал бригадир, – мы уже познакомились, и у нас будет время получше узнать друг друга. Но могу сказать уже сейчас: я рад! Я рад, что в нашей бригаде хороший, дружный коллектив. Что именно в нашей бригаде – такие ребята: красивые, умные, талантливые!.. Вера – наш соловей (до сих пор у нее были репетиции в агитбригаде, поэтому мы ее не видели, но с завтрашнего дня она выходит на работу вместе с нами); Игорь – наш художник…
Павел очнулся. Она – Вероника Панкова, солистка ансамбля, «наш соловей»! Значит, конец? Ведь никогда, никогда он не подойдет к ней. Поклонники и без него найдутся. Но неужели все и кончится так, еще не начавшись? Должен, обязательно должен быть выход! Вот если бы… Так вот почему стихи… – Он с надеждой взглянул на бригадира: «Сейчас он и про меня что-нибудь скажет».
Но бригадир с этим не спешил:
– Гера – наш гитарист… – Вскочил мальчик-колобок со смешно торчащими вперед усиками.
– Сева – наш пианист, органист ансамбля… – Сева только посмотрел на свои руки и криво улыбнулся.
«Да что же он? забыл про меня, что ли!»
– Дима, Дмитрий Демин – наш редактор, – продолжал бригадир («Да ну же, ну!»), – он будет редактировать нашу стенную газету… – Встал высокий сутулый субъект, слегка поклонился всем корпусом, руки по швам.
– Павлик… – бригадир одарил его шерифской улыбкой («Вот сейчас, сейчас!»), – Павлик – наш пинкертон!
Взрыв смеха. Он смеется, они смеются, она смеется… Ах, как она смеется! Ну, теперь все ясно: знай сверчок свой шесток! Вот он и сам смеется, подчиняясь общему смеху. Ничего, он еще себя покажет, они еще посмеются! – вместе.
– Кстати, – сказал бригадир, – через месяц конкурс бригадных стенгазет. Я думаю, Игорь поможет Диме с рисунками, Коля сделает фотографии, а Костя и Павлик напишут что-нибудь…
«…Всю оставшуюся жизнь…»
Он поймал себя на том, что смотрит на ручку двери, которую держит его рука. «Надо идти (куда?), надо разжать пальцы и идти – вот так». Он двинулся по коридору. Или коридор надвинулся на него? Мимо проплыл белый прямоугольник с надписью «Штаб отряда». «В штабе решили… в штабе решили…» – крутилась заигранная пластинка. Постучаться, войти? Но это бы сильно смахивало на донос… Ступени снова выскальзывали из-под ног. «В штабе решили его на твое место положить», – сказал Коленька. А что, если…
Вот перед ним снова белый прямоугольник. Дверь подалась – он вошел:
– Здесь есть кто-нибудь? – Шуршание, зажглась настольная лампа. Сонные лица штабных: как говорится, не ждали. – Я бы хотел лечь спать, если можно.
– Что! Что такое? Какая бригада? Ах с ночной смены!.. Как место занято?! Да никто к нам не приезжал! – Пауза. – Подожди за дверью!
Наконец один парень из штаба оделся и вышел к нему:
– Пошли,