Искажение. Вадим Панов
в следующее мгновение гнев захлестнул Ксану с новой силой. Её тьма ударила в реку так, что ночная вода застонала, прогнулась едва не до дна и разбежалась долгими волнами, избивая набережный камень хлёсткими ударами. Её тьма заставила Москву-реку вздыбиться.
– А ты сильна, – с уважением произнёс подошедший со стороны Смоленской мужчина.
– Что вы имеете в виду? – не оборачиваясь, спросила Ксана.
Мужчина кивнул на реку:
– Вот это.
Несмотря на то что тёмная вода прогнулась под бешеным взглядом Ксаны и разбежалась, словно испуганно прячась, прямо под мостом продолжало дрожать изображение смеющихся за столиком любовников, и именно на него указывал мужчина.
– Ты это видишь? – удивилась женщина.
– Да, – коротко подтвердил незнакомец.
Он оказался высок, худ, но не тощ, с приметным, очень жёстким, по-птичьему жёстким лицом, чертами напоминающим ястреба – маленькие глаза, крючковатый нос, скошенный подбородок. И кисти рук напоминали птичьи лапы: пальцы узловатые, сухие, с длинными ногтями. Мужчина носил чёрный костюм и белоснежную сорочку. Туфли начищены до зеркального блеска. На левой руке – золотые часы. На правой – золотой перстень с крупным чёрным камнем, похожим на драгоценное надгробие.
– Если видишь, скажи, что это?
– Твой гнев.
– Я знаю.
– И твоё колдовство.
– Я стала ведьмой?
– Каждый из нас кем-то становится, – пожал плечами незнакомец. – Почему ты должна быть исключением?
– Не морочь мне голову.
– Хорошо, не буду.
Ксана не ожидала подобного ответа от человека с жёстким лицом и подняла брови:
– Почему ты такой покладистый?
– Потому что сейчас ты опасна, – спокойно объяснил тот. – Ты не понимаешь своей силы и своего зла, а значит, способна сокрушить всех. Даже меня.
– Ты не сделал мне ничего плохого.
– Хорошо, – мужчина улыбнулся. У него была приятная улыбка, разгоняющая ястребиную жёсткость лица. – У тебя редчайший дар, Ксана: ты можешь представлять новые Отражения, изменяя те, которые видишь или придумываешь. Интересно, сумеешь ли ты его развить?
– Развить во что? – тихо спросила женщина, проводя указательным пальцем по холодному парапету моста.
– Вот и мне интересно, – не стал скрывать незнакомец. – Сейчас ты зла, и зло пробудило в тебе дар. Но месть способна его погубить.
– Кого «его»?
– Твой дар.
– Я до сих пор не понимаю, о чём ты говоришь.
– О той весёлой шутке, которую ты сыграла с Борисом этой ночью.
– Он в Париже.
– Где на него стошнило белобрысую подружку.
Несколько секунд изумлённая Ксана молча смотрела на собеседника, а затем прищурилась:
– Так было?
– Да.
– Виталину стошнило во время оргазма?
– Её рвало, как вулкан Эйяфьядлайёкюдль.
– Вулкан извергается.
– Тогда ты понимаешь, что я имел в виду.
Ксана вновь помолчала,