Уроки лирики. Анализ стихотворения. Любовь Сушко
желанье и страсть,
В нем были всесильные чары,
Была непонятная власть.
Она завораживает их, и не оставляет для невольных пленников никакого выбора. И даже обстановка устрашающая. Закрываются двери, и начинается привычное: постель, два кубка вина, ночь дикой страсти, после которой неизменно наступает расплата. На рассвете слуги выбрасывают в Терек безжизненное тело ее очередного возлюбленного:
И с плачем безгласное тело
Спешили они унести.
В окне тогда что-то белело,
Звучало оттуда: прости.
Перед нами демоническое существо, которого так и не суждено увидеть. Странным кажется и прощание и расправа, у людей нет никакого выбора. И там, где у Пушкина все торжественного и великолепно обставлено, открыто нашему взору, и оттого потрясает, у Лермонтова – таинственно и странно. Клеопатре не нужно ловить, запирать, пугать, со своими жертвами она ведет открытую игру, она бросает вызов миру, и всегда находятся те, кто его примут. Вовсе не так открыта и сильна таинственная кавказская царица. Свидетели ее страсти и падения очередного просто должны исчезнуть бесследно, но это не сила, а слабость.
Как по-разному могут два гениальных поэта расставить акценты в своих повествованиях.
Из красивого мифа о вдохновенной и страстной любви, можно пересоздать миф о похоти и страсти. Но мы видим за каждой из баллад прежде всего самого поэта.
Урок 28 Царица страсти У Лермонтова
В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале.
В той башне высокой и тесной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный,
Как демон, коварна и зла.
И там сквозь туман полуночи
Блистал огонек золотой,
Кидался он путнику в очи,
Манил он на отдых ночной.
И слышался голос Тамары:
Он весь был желанье и страсть,
В нем были всесильные жары,
Была непонятная власть.
На голос невидимой пери
Шел воин, купец и пастух;
Пред ним отворялися двери,
Встречал его мрачный евнух.
На мягкой пуховой постели,
В парчу и жемчуг убрана,
Ждала она гостя… Шипели
Пред нею два кубка вина.
Сплетались горячие руки,
Уста прилипали к устам,
И странные, дикие звуки
Всю ночь раздавалися там:
Как будто в ту башню пустую
Сто юношей пылких и жен
Сошлися на свадьбу ночную,
На тризну больших похорон.
Но только что утра сиянье
Кидало свой луч по горам,
Мгновенно и мрак и молчанье
Опять воцарялися там.
Лишь Терек в теснине Дарьяла,
Гремя, нарушал тишину,
Волна на волну набегала,
Волна погоняла волну.
И с плачем безгласное тело
Спешили