Байки из мавзолея. Роман в анекдотах. Владимир Сумин
откуда же мы будем брать деньги? – заволновались уголовники. – Как добыть себе на жизнь и пропитание?
– Работой! Исключительно работой!
– Постой, братва, он же хочет всех нас превратить в мужиков и шестерок!
– И лишить куска хлеба!
– А если не будет царя, кто даст амнистию?
– Опустить его! Запетушить! Его место у параши! – угрожающе загудели сидельцы.
– Постойте! – снова остановил всех рябой. – Сказка про революцию – это плохая сказка. А пусть расскажет нам хорошую.
– Да! Пусть расскажет! Хорошую!
– Какую еще хорошую! – возмутился Лев. – Революция – это не сказка. Это реальный исторический процесс!
– Хорошую давай! – взревела братва.
– Я не знаю никаких сказок!
– А расскажи эту… Про трех мушкетеров, – порекомендовал кавказец.
– Да я! Да вы знаете! – раскипятился Лева.
– Не советую спорить, – покачал головой кавказец. – Я ведь знаю – у тебя деньги есть.
– Откуда?
– Ты в лавках торгуешь. Мои ребята тебе после эксов товар носят.
– Но сказка про трех мушкетеров длинная!
– А мы не спешим.
– Сделай нам театру, – потребовали аборигены.
– Что это – театру?
– С выражением, в лицах, – ласково подсказал усатый. – Ну!
Бедный Лева огляделся по сторонам и не увидел ни одного приветливого лица. И ему пришлось смириться.
Весь день до глубокой ночи пересказывал он бессмертное произведение Александра Дюма. К вечеру у него сел голос, дрожало в груди и гудело в голове. И все же он остался доволен вниманием, которое выказали ему слушатели. Которые тоже были удовлетворены.
– А ловко этот стекляшки стибрил…
– А ихнего главного попа как надули…
– А этот, этот!.. Как его? Атас…
– Правильная сказка, – подвели итог слушатели.
В знак уважения Леве выделили верхнюю полку прямо над вожаком. Уснуть он никак не мог.
– Товарищ – свесил он голову вниз. – А что мне завтра делать?
– Продолжать.
– Я же все рассказал.
– Есть еще «Двадцать лет спустя…». И три раза по «Десять…». Устрой людям праздник.
– Каким людям! Какой праздник! – взвизгнул измученный революционер и неожиданно продекламировал: – «Кавказ подо мною…»
Усатый кавказец внимательно посмотрел на него.
– Жаль!
– Что жаль?
– Поэта, – пояснил тот. – Великого русского поэта – Михаила Юрьевича Лермонтова. Столько мог сделать, а прожил так мало…
После этих слов кавказец шумно зевнул, повернулся к стене и очень скоро задышал ровно. А бедный, несчастный Лева всю ночь не мог сомкнуть глаз. Зато наутро у него было готово решение.
Троцкий
Едва прозвучал сигнал побудки, как Лева забарабанил в дверь камеры.
– Чего тебе? – недовольно пробурчал вертухай, заглядывая в глазок.
– Хочу сделать важное сообщение.
– Ну, делай.
– Только не в штаны! – заржали сокамерники, прислушивающиеся к разговору.
– Меня