Война на восходе. Мила Нокс
побелел от тумана. Тео только пересек поляну, как впереди послышался частый цокот копыт. Из мутной пелены выскочил Вик на Темногоре.
– Скорее, Тео! – закричал Вик с перекошенным лицом.
Конь заржал, и Тео поспешно отступил в сторону. Темногор пронесся мимо, всхрапывая и выдыхая клубы пара, и резко остановился. Тео заметил на его темном крупе длинную багровую полосу, похожую на следы от когтей.
– Что случилось?!
Вик в одну секунду соскочил с седла и бросился к Тео. Парень мельком взглянул на Марию, пробежал взглядом по ее лохмотьям и ссадинам и, опомнившись, подхватил женщину под спину.
– Янко! – послышался тихий стон.
– Мам, это я!
– Янко…
– Она что, не узнает меня?
– Быстрее, быстрее, Тео! Темногор не унесет троих! Усади ее в седло!
Вик помог Теодору поднять Марию в седло, затем выхватил меч и бешено заозирался, готовый отразить нападение.
– В седельной сумке веревка, привяжи ее, пусть летит! Скорей, Тео, давай же!
– Он здесь… – хрипло выдохнула Мария. – Здесь… бегите…
И Тео ощутил: что-то не так. Не видя, не слыша, не зная. Нутром, быть может, или шестым чувством – как животные знают о приближении землетрясения и начинают беспокойно метаться, искать укрытие, в то время как человек ни о чем не догадывается. Так и он догадался о приближении чего-то. Теодор поспешно открыл сумку, вытащил моток веревки, попутно придерживая мать на седле, но вдруг конь замотал головой и громко всхрапнул.
– Стой, Темногор! Тп-р-р-ру!
Лошадь не послушалась, попятилась – и Теодор, вытянув руки, кинулся следом.
– Нет, куда?
Внезапно дохнуло могильным холодом. Запахи стали ярче, а мир – четче.
– Тео-о-о, скорее-е-ей!
Теодор обернулся на секунду и увидел, что Змеевик стоит с занесенным мечом – и от поворота, сквозь подсвечиваемую луной пелену, к ним движется темный высокий силуэт…
Темногор заржал от ужаса и попятился.
Тео хотел было обернуться к коню, но руки и ноги его буквально оледенели, застыли при взгляде на ползущую жуть. Длинное, точно сотканное из дыма тело. Нечеловечески вытянутые конечности. Ни глаз, ни рта. Лица тоже нет. Просто черный силуэт, наплывающий из пепельного тумана. От ужаса хотелось кричать – но из горла вырвался только сип.
Это, движущееся сквозь пелену, не было человеком.
Сгусток ненависти, ледяного холода и ужаса.
Дыхание самой могилы.
«Это – тень», – понял Теодор.
Она пришла за ним. Снова. Но как так? Ведь к нему вернулись воспоминания. Их вернул тот, кого Теодор ненавидел всей душой, он до сих пор запрещал себе думать о случившемся. Еще не смирился с мыслью, что Вангели – его отец.
Тео вернул память! Исцелился от ненависти! От тени!
Он чувствовал, что изменился…
И вот теперь – вновь.
Но Теодор не находился внутри этой тени, как тогда. Он ее вообще не ощущал.
– Янко! – вскрикнула мать.
Тень колыхнулась, отступила.
Исчезла.
Змеевик,