Поморский флот и Понизовое казачество. Поймите Россию Россией. Лев Исаков
что мелось вокруг по степи; извещавшие византийцев о собирающихся набегах и приютившие Святослава после поражения в Болгарии. Как это, конелюбивый гунн-кутригур совершил головоломный курбет: вдруг исполнившись злобы к уздечке и седлу возлюбил весло и лодку – но её ещё надо построить – и устремился в дали неведомые, негаданные по ладоням морей Чёрного, Азовского – но это же навигация, течения, ветры, звёзды… Вот почему-то нормальные «булгары» хана Омуртага соседятся в степи и в 8 веке… А не скрывшиеся ли это в плавнях с 4 века готы, что удержались в западном Крыму вплоть до 12-го как вполне рыболюбивые лодочники?
…Но в этом пункте надо остановиться, как выходящим за пределы этнологически заданной цели, пребывая в понимании, что этноним «рус/рос» пока, и только археологически, обозрим не глубже Славкинской культуры Поволжья 1—3 в., а доступные исторические известия появляются с 8—9 в., если не следовать методе гг. Абрашкина – Цветова – Богатырёва переписывать все новости от Шумер до Цезаря на Вольгу да Микулу…
Краткая записка о генезисе Великорусского
Казачества
Уже простое непредвзятое наблюдение со стороны над первыми появлениями казачества в историческом пространстве резко разводит его с живописной ярмарочной картинкой летящего на коне – огне с шашкой наголо ослепительного «русского гусара» – в историческое обозрение казаки явились верхом на челнах. Не только для поднаторевшего в теме историка, для начитанного любителя это давно, уже с трудов Броневского, Маркевича, Бантыш – Каменского, Тургенева, Висковатого, Веселаго, Эварницкого, исторических биографий знаменитых вождей казачества Ермака-Ермолая, Даниила Байды-Вишневецкого, Петра Сагайдачного, Ивана Каторжного, Богдана Хмеля, Степана Разина, Ивана Серко, Фрола Минаева, в полухудожественном ли изложении Костомарова или интенциях чистого искусства Сурикова – распирающий секрет полишинеля, разразившийся массами опровергающих публикаций по поводу спущенного сверху « Юбилея 300-летия создания Российского Флота» в 1996 году: изданий, из которых на памяти работы Рагунштейна и Скрицкого.
Вот занятно, знаменитый донской атаман Степан Тимофеевич Разин («…самое поэтическое лицо в русской истории…» – А.С.Пушкин) только один раз повстречался в исторической иконографии с казачьим атрибутом-конём, когда его везли на казнь – но все знают «расписные Стеньки Разина челны» если не по песне Садовникова, то по хрестоматийной картине В. Сурикова в Третьяковской галерее.
В 17-м веке русская феодальная государственность вполне отчётливо видела «водно-морскую составляющую» казачества, даже её примат в общем национальном раскладе боевых водных сил; всячески пыталась это переломить – обозримая военно-морская политика ВСЕХ РОМАНОВЫХ, от Михаила Фёдоровича до Петра Великого, имела среди прочих острую антиказачью направленность: скрутить речную вольницу «европейски