Три девицы под окном. Юлия Владимировна Монакова
то ли шутя, то ли всерьёз), с фенечками вокруг изящных тонких запястий, в рваных джинсах с бахромой, часто босая – Полина могла произвести впечатление городской сумасшедшей, если бы не выглядела в этом хиппозном образе столь естественно и гармонично.
Она тусовалась на Пушке, Арбате или Гоголевском бульваре с другими такими же странными личностями, на которых добропорядочные и опрятные советские граждане взирали со смешанными оттенками страха, брезгливости и благоговения. Хиппи вопили битловские песни под гитару, скандировали «Make love, not war!» или «Леннон жил, Леннон жив, Леннон будет жить!», курили травку, внезапно срывались на какие-нибудь сейшены, помогали иногороднему пиплу вписаться на флэт, а иногда могли спонтанно отправиться в Ленинград или Киев на встречу с единомышленниками. Выходили на трассу и передвигались автостопом, либо добирались электричками со множеством пересадок, умело драпая от контролёров. Вскоре в «Сайгоне» на Невском или на Андреевском спуске в Киеве они продолжали, как ни в чём ни бывало, распевать битлов, скандировать вечное «Занимайтесь любовью, а не войной», а затем уже им помогали с «впиской» местные друзья. Круговорот хиппи в природе…
На одной из таких тусовок Полину увидел заезжий французский журналист Поль Сенье, бродивший по улицам Москвы и фотографирующий жизнь советских граждан в её, так сказать, срезе. Поль с первого взгляда влюбился в русскую красавицу, столь откровенно бросающую вызов государственной системе. Он готов был положить к её босым запылившимся ногам всё – сердце, капиталы и саму Францию. Полина немедленно получила от него страстное предложение руки, сердца и прочих частей тела, а также золотое колечко с рубином, после чего преисполненный самых серьёзных намерений француз отправился знакомиться с родителями своей потенциальной невесты.
В то время у Полины был затяжной вялотекущий роман с женатым скульптором, который не доставлял ей особого удовольствия, но и развязаться окончательно с ним она не решалась. Скульптор ваял Полину во всех видах, в том числе и в обнажённом, и девушке льстило, что её светлый образ будет увековечен в работах прекрасного мастера. Бабушка была уверена, что Полина страдает от несчастной любви – ничего подобного, этой позитивной особе вообще не свойственны были горестные эмоции, она постоянно пребывала в блаженном состоянии любви к миру. Бабушка подумывала даже о том, что Рита – дочь того самого скульптора, но Полина звонко хохотала в ответ на её робкие предположения.
Когда Полина Кочеткова появилась в родной хрущёвке под руку с иностранцем, бабушка сначала обмерла, а затем втайне перекрестилась. Вот он, счастливый лотерейный билет, который удалось вытащить её непутёвой дочери! Неужели Полинка наконец-то взялась за ум?! И даже в сходстве имён – Поль и Полина – бабушка углядела божественное провидение, знак свыше.
Всё было очень серьёзно. Поль упал на одно колено и официально