АДвокат. Вика Кисимяка
даже секс «в минус» не поставили!
– Да… – казалось, ангел была немного раздосадована этим фактом. – В соответствии с законом Небесным № 0974687900 от 1970 года «О внесении изменений в список страшных грехов в связи с признанием факта свершения сексуальной революции» секс по любви не считается греховным, даже если акт происходит до заключения брака…
– И не совершен группой лиц по предварительному сговору? – усмехнулся я.
– Что? – не поняла Камиэль.
– Профессиональный юмор, извините, – потупился я, продолжая листать свою папку. – Не так уж у меня было мало секса по любви. Так, минуточку. А Катю Сердобольцеву в 22 года вы мне за что в грехи записали?? Там тоже все по любви было!
– Шальков, кого вы сейчас пытаетесь обмануть? – скривилась ангельская девушка, скрестив руки на груди.
– Да, действительно… – вздохнул я, решив, что в Чистилище уж точно не стоит себе лгать. Катя Сердобольцева и ее третий размер груди к любви не имели никакого отношения. – А вот, допустим, Эмма Шац? Я с ней встречался полтора года и еще полгода плакал, когда она бросила меня ради карьеры!
– С девой Шац вы, Шальков, грешили по особому составу ранее упомянутого мною закона Небесного, – парировала Камиэль. – Распутство и сладострастие все еще являются смертными грехами. А действующие поправки в закон спасают грешника только в случае, если сексом занимаются не более двух раз за ночь. Все остальное – уже излишество и выпендреж! Так что на странице 7629 и далее ваши грехи записаны от трех раз и более!
– Не завидуйте, – съязвил я, мысленно проклиная Эмму Шац за ее нежные ночные просьбы. Лучше бы она была бревном и ложилась спать в 10 часов вечера, я бы тогда не сидел сейчас в Чистилище и не отбивался от намерений вздорного ангела отправить меня в Ад. – Допустим, я грешил, хорошо.
– Вы признаетесь! – подметила Камиэль.
– Я рассуждаю! – рявкнул я. – Но посмотрите, пожалуйста, на огромное количество белых листов в деле. У меня нет времени считать, но черный цвет не сильно-то и преобладает в этой папочке, – я постучал пальцами по корешку досье. – Какие у вас вообще имеются основания утверждать, что я точно отправлюсь в Преисподнюю?
Камиэль несколько секунд пристально смотрела на меня, словно, не веря, что я действительно могу задавать столь глупый вопрос. Убедившись, что я от души не понимаю, в чем меня обвиняют, девушка убрала рыжие локоны за правое ухо и, наклонившись надо мной, тихо похлопала меня по плечу.
– Страница 9347, – сказала она.
– И что там? – буркнул я, листая фолиант. Сидящий все это время рядом со мной Рафаэль Эммануилович с интересом вытянул шею, пытаясь заглянуть в файл. Я не возражал, вряд ли старичка можно было хоть чем-то удивить, раз он 50 лет уже сидел среди грешников. Лист с нужным номером нашелся, когда мои пальцы почти онемели от перелистывания. Тупо уставившись на страницу, я увидел, что она была не белой и не черной. Лист имел ярко-алый цвет, оттенка артериальной крови.