Колеса. Артур Хейли
Адам спокойно ответил:
– Да, они сыграли определенную роль. В смысле безопасности Нейдер так двинул автомобильную промышленность под зад, что она с воплем влетела во вторую половину двадцатого века.
Все четыре репортера записали его слова.
Пока они писали, Адам быстро прокрутил в голове то, что он сказал, и представил себе, что может за этим последовать. Он отлично знал, что многие в автопромышленности согласятся с ним. Сильная когорта более молодых сотрудников, да и множество людей на самых верхних ступенях иерархии считали, что жизнь за последние годы показала всю справедливость доводов Вэйла и Нейдера, несмотря на перегибы и неточности. Автостроители, создавая новые модели машин, действительно меньше всего думали о безопасности, они действительно сконцентрировали все внимание на спросе, действительно противились переменам, пока их не вынудили правительственные постановления или угроза появления таковых. Такое создавалось впечатление, точно автомобилестроители как бы опьянели от своей всесильности и могущества и вели себя как Голиафы, пока не появился Давид в виде Ральфа Нейдера, а потом – Эмерсона Вэйла.
Сравнение с Давидом и Голиафом, подумал Адам, очень точное. Особенно в отношении Нейдера: ведь он один, ни на кого не опираясь, с поразительным мужеством повел наступление на всю автомобильную промышленность США с ее огромными ресурсами и сильным лобби в Вашингтоне и там, где многие до него терпели поражение, сумел добиться того, что автостроители вынуждены были повысить уровень безопасности машин и был принят закон, исходящий из интересов потребителя. То обстоятельство, что Нейдер, будучи полемистом, занимал, как все полемисты, крайние позиции, часто перебарщивал, был беспощаден и порой неточен, не уменьшало его заслуг. Только человек пристрастный мог отрицать, что Нейдер оказал публике ценную услугу. Более того: чтобы оказывать подобные услуги вопреки всем и вся, необходимы люди типа Нейдера.
– Насколько мне известно, мистер Трентон, – вставил корреспондент «Уолл-стрит джорнэл», – ни один из руководителей автопромышленности еще ни разу публично этого не подтверждал.
– Если никто до сих пор этого не говорил, – сказал Адам, – может быть, настало время сказать.
Показалось это ему или Джейк Эрлхем, внешне поглощенный своей трубкой, действительно вдруг побледнел? Заметил Адам и то, что Серебристый Лис насупился, но – какого черта: если потребуется, он потом поспорит с Элроем. Адам никогда не занимался «поддакиванием». В автопромышленности так карьеры не сделаешь: те, кто воздерживался от откровенных высказываний, боясь неодобрения вышестоящих или опасаясь за свое место, редко поднимались выше средних ступенек лестницы. И Адам никогда не держал своего мнения при себе, считая, что прямота и честность лишь принесут пользу его хозяевам. Главное, рассуждал он, – оставаться самим собой. Со стороны людям казалось, что все автомобилестроители скроены по одному образцу, словно вырезаны из теста одинаковыми формочками для печенья. Ничто не могло быть