В высших сферах. Артур Хейли
начали спускаться сумерки.
В две-три минуты двенадцатого по времени Ванкувера, приблизительно через два часа после того, как премьер-министр в Оттаве лег в постель, у темного пустынного входа на пирс Ла-Пуэнт остановилось под проливным дождем такси.
Из него вышли двое мужчин. Один был репортер, другой – фотограф из ванкуверской газеты «Пост».
Репортер Дэн Орлифф, крупный мужчина около сорока лет, со своим красным широким лицом и раскованными манерами больше походил на добродушного фермера, чем на преуспевающего и порой беспощадного газетчика. В противоположность ему фотограф Уолли де Вере был высокий, худощавый, со стремительными движениями и налетом вечного пессимизма.
Такси отъехало, а Дэн Орлифф, зажав рукой воротник пальто, чтобы защититься от дождя и ветра, стал осматриваться. Сначала, когда вдруг исчезли фары такси, трудно было что-либо увидеть. Вокруг них были какие-то неясные призрачные формы и пятна черноты, а впереди – плеск воды. Тихие опустевшие здания смутно вырисовывались – их очертания расплывались во мраке. Затем постепенно, по мере того как глаза привыкали к темноте, ближайшие тени обрели форму, и Дэн Орлифф увидел, что они стоят на широком цементном причале параллельно берегу.
Позади них, на дороге, по которой их привезло такси, возвышались цилиндры элеватора и темные сараи доков. Неподалеку на причале высились горы судовых грузов, накрытые брезентом, и от причала уходили вдаль два дока, словно руки на воде. У каждого дока с обеих сторон стояли пришвартованные суда, и несколько огней, горевших в тумане, указывали на то, что судов всего пять. Но нигде не было ни людей, ни какого-либо движения.
Де Вере, взвалив на плечи камеру и оборудование, указал на суда:
– Которое из них?
Дэн Орлифф с помощью карманного фонарика посмотрел на записку, которую ночной редактор дал ему полчаса назад, получив наводку по телефону.
– Нам нужен «Вастервик», – сказал он. – Это, наверное, один из них.
Он повернул направо, и фотограф последовал за ним. Уже через минуту после того, как они вылезли из машины, по плащам их ручьями текла вода. Дэн почувствовал, что и брюки у него промокли, а за воротником по спине побежала струйка.
– Не мешало бы им, – заметил де Вере, – иметь тут информационную будку с куколкой. – Они осторожно пробирались по разбитым ящикам и сплющенным канистрам от масла. – А кто все-таки этот тип, которого мы ищем?
– Его зовут Анри Дюваль, – сказал Дэн. – Судя по данным редакции, это человек без гражданства и его не выпускают с судна.
Фотограф с умным видом кивнул.
– Трогательно до слез, а? Ясное дело: канун Рождества, и никакой комнаты в гостинице.
– Что ж, можно и под этим углом посмотреть, – признал Дэн. – Может, тебе и написать об этом.
– Нет уж, – сказал де Вере. – Когда мы здесь покончим, я сяду сушить напечатанные снимки. А кроме того, могу поставить десять против пяти, что этот малый – шарлатан.
Дэн покачал головой:
– Не выйдет.