Пьесы для театра. Лена Ичкитидзе
(пробуя торт, Оле): Мастерица!
ОЛЯ: Это не сложно, только много времени занимает.
ТАНЯ (Оле): У вас его, видимо, достаточно?
ОЛЯ: Нет, я обычно бываю занята.
ТАНЯ: Чем же, если это, конечно, не является тоже семейной тайной?
ОЛЯ: Ну… я много размышляю… и у меня есть определенные обязанности по отношению… к….
ЛЮСЬКА (приходя на помощь Оле): У нас у всех времени немного. А Рита много шьет.
ОЛЯ: Да, о маме тоже необходимо заботиться.
ТАНЯ: Вы помогаете ей кроить? Или обрабатываете швы?
ОЛЯ: Забота о маме не выражается каким-то определенным словом! Я просто должна быть рядом!
ЛЮСЬКА (гордо): Отлично! Вот оно, истинное понимание жертвенности!
ТАНЯ: К сожалению, я плохо понимаю суть жертвенности. Становиться жертвой по собственной инициативе, на мой взгляд, неразумно по отношению к себе.
ЛЮСЬКА: А если эта жертвенность необходима для семьи?
АНДРЕЙ: Что это за семья такая, которая требует жертвовать собой?
ЛЮСЬКА (Андрею): Ты ничего не понимаешь! Любая семья требует времени, заботы, внимания. (бросая многозначительный взгляд на Таню). Отказа от своих привычек и интересов, наконец!
ОЛЯ: Совершенно с вами согласна. Мы должны жить для кого-то.
АНДРЕЙ: Так долго не протянешь!
ОЛЯ (делая еще более скорбный вид): Но ведь смысл жизни не в длительности, а в яркости, которой ты освещал ее!
ТАНЯ: А почему не выбрать яркость без жертв? Не лучше ли дарить свет, занимаясь приятным и любимым делом?
ОЛЯ: Заботой о ближнем?
ТАНЯ: Смотря что мы называем заботой. Если необходимо ухаживать за больным членом семьи, – это один вопрос. И совсем другой, – когда нашего присутствия у его постели не требуется.
ЛЮСЬКА: Присутствие требуется всегда.
ТАНЯ: Главное, чтобы оно не стало пристрастием!
Андрей улыбается, его забавляет этот разговор.
ОЛЯ: Для меня важно быть нужной. Я не могу жить иначе. Те, кому я нужна, чувствуют это, и… (готовая разрыдаться) и… они чувствуют, даже если не могут чувствовать.
ТАНЯ: (поднимаясь из-за стола): Ну, хватит! Я уже наелась, ухожу! Большое всем спасибо.
ЛЮСЬКА: Спокойной ночи!
ОЛЯ (трагическим шепотом): Прощайте!
АНДРЕЙ (поспешно поднимаясь следом за Таней и догоняя ее. Дальнейший диалог происходит на краю сцены, на пониженных тонах): Почему ты убегаешь?
ТАНЯ: Это ужасно! Ты что, не видишь разве, – она купается в самолюбовании своей несчастностью?
АНДРЕЙ (посмеиваясь): Вижу, конечно! Только это не ужасно, а, наоборот, очень весело!
ТАНЯ: А, понятно! Такая драматическая клоунада?
АНДРЕЙ: Ну что ты, милая? Мне действительно смешно за ней наблюдать. И это вызывает к ней интерес. Она своеобразна.
ТАНЯ (нежно улыбаясь мужу): Она просто не совсем здорова головой, может быть?
АНДРЕЙ (смеется в голос, целует жену): Возможно, и такое!
ТАНЯ: Если я вдруг решу сменить профессию и устроюсь работать врачом в психбольницу,