Жертва. Михаил Смирнов
спортивном зале три десятка молодых ребят в трусах отрабатывают элементы рукопашного боя. В стороне стоят в полевой форме трое офицеров, они наблюдают за тренирующимися бойцами и дают различные команды.
Вот один боец небольшого роста уложил на лопатки более крупного и рослого. Один из троицы офицеров кричит:
– Филиппов! Не стесняйся! Активнее используй свои природные физические данные!..
Офицер показывает бойцам приемы обращения с оружием…
Вот один из бойцов с ножом в руках нападает на безоружного офицера. Офицер ловко уходит от удара холодным оружием, выбивает нож и укладывает бойца на землю.
– Все поняли? – спрашивает офицер.
Бойцы кивают.
– Продолжаем отработку защиты от нападения противника с ножом…
По гаревой дорожке стадиона бегут три десятка молодых ребят в трусах. Невдалеке находятся и наблюдают двое офицеров в полевой форме.
– Вспышка справа! – кричит один из них.
Лицом влево бегуны дружно падают на землю.
– Отбой, – поступает новая команда, – продолжить бег.
Бойцы поднимаются и продолжают бег по дорожке…
Иван находился за рулем своего не первой свежести бордового «Вольво». На заднем сидении расположилась Саакадзе. Она сразу сообщила конечную точку их маршрута. Затем тоном, не терпящим возражения, изрекла:
– Тебе нужно купить новую машину.
Иван выругался про себя и неопределенно бросил:
– Да.
Начальница из своей сумочки достала яркий глянцевый журнал и принялась рассматривать его. Салон постепенно стал наполняться запахом горьковатых духов.
Сосредоточенный Иван аккуратно вел машину и раздумывал о предстоящем времяпровождении с начальницей…
“Номером” оказался расположенный в березовой роще просторный коттедж. В гостиной играла тихая восточная музыка, был накрыт фруктами, закусками и напитками отменный стол.
– Располагайся, дорогой, – бросила Саакадзе и упорхнула в другую комнату.
Иван рассматривал комнату и невесело прикидывал:
– Определенно, придется с этим страшилищем трахаться…
Вскоре начальница вышла. На ней красовалось просторное цветастое, восточное платье-халат. Кажется, полностью отсутствовала на женском лице косметика. При этом оно стало определенно еще менее привлекательно. Разве что чернющие глаза стали более выразительны и раскованны. Да и холодные, безразличные импульсы в них исчезли.
– К столу, дорогой Иван, – весело предложила женщина. – Мне налей вина, а себе, если хочешь, коньяка. Все напитки исключительные, настоящие грузинские.
«Точно, надо дерябнуть коньячку, – усмехнулся Иван. – По пьяни легче будет трахаться со страшилищем», – натужно-весело бросил:
– Спасибо, Кекела.
Дорогой Саакадзе предложила вне службы обращаться к ней по имени.
Глядя друг другу в глаза, они выпили, стали закусывать. Саакадзе ела фрукты, Иван налегал на более существенную