Сервелант. Алексей Владимирович Баев
докторской взять, ну, на худой конец, краковской.
И тут мой соврал. Во благо.
– Так, это… Не было докторской, и краковская кончилась перед самым носом.
– Ага, а гастрономов, кроме Елисеевского, у нас в городе нет, – зазвучал из угла возмущенный бас поддатого Деда Мороз. – В окно выгляни, пожалуйста. Нет, выгляни! Это что там внизу? А? Это ж надо – на Невский за колбасой ехать, когда под окнами свой магазин, где и докторская, и таллинская, и краковская, и какая душе угодно! Нет только сервелата! Пижон! Пошел вон отседова со своей колбасой. Деньги в понедельник вернешь. Утром!
Колюня попятился к выходу. Даже Саша такого поворота событий не ожидал.
– Ты чего, Макарыч? Хорош звереть! Человек с закусью…
– А пошел он в анналы со своей закусью… Пижон! – видимо, это слово казалось очень обидным Макарычу, потому что назвал он так Колюню уже в третий раз. С непередаваемым смаком, надо отметить, назвал.
Я уже не знал, что будет дальше, но неожиданно Николай ответил грозному Деду Морозу:
– Лев Макарыч, я ж для работы сервелат взял, мы ж хотели эксперимент, помните? А найти не могли, вот я и подумал, когда увидел – судьба!
– Да пошел ты на хрен со своим экспериментом. Пятница сегодня. Экспериментами в понедельник заниматься будем. Позвонить не мог? Спросить шефа, можно ли общественные деньги тратить на науку? Надо было сперва флакон взять, а потом уж про работу думать… Пятница ведь… – но по тембру голоса его стало мне ясно, что Морозко наш оттаивает, и эксперимент для него тоже важен. И не меньше, может быть, чем для Колюни моего. И я – я! —буду в нем участвовать. Ур-ра!
– Ну, так что, Лев Макарыч, положить нашего будущего гуманоида в морозильник?
Молодец, Николай! Сразу быка за рога. Неплохой, видимо, парень-то! Вот оно как случается с первым впечатлением. Частенько оно ошибочно.
– Нет, в шкаф. И под ключ, чтоб не спацифиздили. А то у нас тут пацифистов развелось… Ничего с ним за выходные не должно случится. А в морозильнике, боюсь, замерзать начнет, потеряет цепочку (про это разговор отдельный), тогда уж, кроме как на закусь…
Вот так, Леша, и остался я жить на белом свете. А ты говоришь, что предчувствие часто обманывает. Может и часто, но еще чаще правду говорит. Слушай интуицию, Алексей, и будь уверен, что все останется в порядке.
А теперь представь, сидели бы мы с тобою здесь, если б Колюня сначала пузырь взял, а потом на сдачу закусь покупать пошел? То-то. А ты говоришь, наблюдение мое про две категории пьющих – не важное. Не говорил? Ну, извини, значит, мне так показалось.
Но Николай в шкаф убирать меня не стал, взял к себе домой. Как потом объяснял, сомнения у него возникли насчет добрых намерений завлаба, коим в то время являлся Лев Макарович Тычков, которого я окрестил за глаза Дедом Морозом. И не напрасно, надо сказать, он мне не понравился. Тут я не ошибся. Как показали дальнейшие события – мерзким он типом оказался, учинившим целую кучу гадостей нам с папашей. Да, общего у него с добрым волшебником новогодним только одно – внешность. Белая борода,