Иди на мой голос. Эл Ригби
напряженный Нельсон снова напоминал мне пса, идущего по следу. Я тихо спросил:
– Почему ты не взял полицейских?
Он повернул ко мне голову.
– Скорее всего, мистер Эрроу уже отправил их за нами. Если нет… здесь скопится меньше идиотов, что тоже неплохо. Артур, уверен, мы сами справимся с Блэйком, если…
Какой-то звук пробился сквозь шелест и шорохи. Мы застыли, вслушиваясь. За зарослями колючего кустарника с резной листвой кто-то плакал.
Нельсон, выхватывая револьвер, напрямик ринулся на голос. Я последовал за ним; колючки сразу оцарапали лицо и руки. Кустарник пах чем-то сладким и тяжелым, пробираться через него было сложно, но Герберт упорно лез вперед, иногда спотыкаясь и проваливаясь в рыхлый мох.
Светловолосая девушка, привязанная к развесистому дереву, сидела меж его выпирающих корней. Рот ей заткнули, и она почти упиралась лбом в большую картину, врытую нижним краем в землю. Казалось, картина и пугала ее больше всего: пленница тяжело дышала и все пыталась отвернуть голову. Безуспешно: шею крепко зафиксировали. Пустые баночки с зеленой и желтой краской валялись возле босых ног.
– Мисс Эрроу! – Нельсон передал мне револьвер и начал осторожно подходить. – Все в порядке. Я здесь, не бойтесь.
Девушка глянула на него и забилась сильнее. Теперь она прилагала все силы к тому, чтобы отодвинуться от сыщика. Милое лицо исказилось страхом, и я понял:
– Она галлюцинирует. Надышалась ядом, не узнает тебя.
Я сделал шаг вперед, настороженно оглядывая густые заросли, – за нами могли наблюдать. Но ни одного необычного звука не доносилось до слуха; казалось, девушка была одна. Сыщик уже опустился на колени рядом и взглянул на холст.
– Краска свежая. Тигры закрашены. – Он освободил рот мисс Эрроу, частично развязал на ней путы и, посмотрев пленнице в глаза, коснулся ладонями бледного лица. – Тише… это я. Не бойтесь, все позади. Узнаете? Я Падальщик. Не тигр.
Она попыталась вырваться и отвести взгляд, но уже спустя несколько мгновений замерла: звучание голоса будто разбудило ее. Продолжая дрожать и всхлипывать, она пару раз моргнула, застонала и уткнулась Нельсону в грудь. Он поддержал ее за плечи и тихо спросил:
– Альберт Блэйк?
Девушка судорожно глотнула воздуха, закивала.
– Он залез в комнату ночью. Я потеряла сознание, а дальше…
– Где он сейчас? – спросил я.
– Сбежал.
Нельсон, развязывавший руки пленницы, от неожиданности остановился.
– Что вы сказали?
– Он принес меня. Пока он меня связывал, я пыталась его звать, умоляла пощадить, говорила, что ничего не расскажу. Он меня не слушал. Но… – она сделала паузу, – он был странный. Он… – она сглотнула, – плакал. Просил прощения… у Хелены. У меня. Еще у кого-то. Рисовал и бормотал, бормотал, бормотал. Когда он закрасил тигров, то вдруг… наверное, сошел с ума. Схватился за голову. Его трясло. А… после этого он меня оставил.
– Когда это было, мисс