История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен. Август Мюллер
при условии свободного отступления, предложить которую принужден был непреклонный, древний годами Хасан, была отвергнута, и можно было ожидать, что через несколько дней осажденные сдадутся на произвол осаждающих или неизбежно погибнут голодной смертью. Но тут получено было известие, что 24 зуль-хиджжи 511 г. (18 апреля 1118 г.) султан Мухаммед после продолжительной болезни скончался в своем дворце в Исфахане. Мухаммеду было лишь 37 лет, старшему сыну его четырнадцать, двум другим около 9 лет, и, следовательно, предстояли неспокойные времена. Поэтому никакие увещевания Ширгира не могли принудить войско к выжиданию, солдаты разбежались, и Аламут был спасен. Повелители его могли снова беспрепятственно восседать на своих утесах и держать в руках ужасный бич, разрывавший несчастную Персию.
Неудивительно, что скоро начали высказывать подозрение – мы не можем судить, насколько оно было верно, – что Мухаммед был отравлен по проискам ассасинов. Как бы то ни было, власти сельджуков наступил конец; не только опять почувствовалось зло измаилитской секты, но вырвались на свободу и другие элементы беспорядка и восстаний.
То, чего достиг султан Мухаммед, хотя и не без коварной жестокости, было обречено на неминуемую погибель, так же как 26 годами раньше суждено было погибнуть полновластию умиравшего Мелик-шаха. Скончавшись во цвете лет, Мухаммед оставил трех несовершеннолетних детей, и еще долее, чем после Мелик-шаха, суждено было продолжаться раздорам и войнам, которые поддерживались эмирами от имени тех или других членов сельджукской династии. И когда через тридцать пять тревожных лет, в 547 (1152) г. умер последний из трех сыновей Мухаммеда, то авторитет династии погиб навсегда, и последующие представители ее едва ли могли бы играть опять первенствующую роль, если бы унаследовали даже кулак Альп Арслана или лукавство Мухаммеда. Если же, несмотря на это, между Оксусом и Евфратом не везде возникла та же смута и распущенность, какие были при Баркияроке, то причина этого находится вне сельджукской династии.
В числе людей, снова начавших играть свою двусмысленную роль «опекунов» или атабегов султанских детей, находилось несколько выдающихся личностей, которым удалось сделать наследственным в своих семьях положение мажордома; таким образом на развалинах погибающей династии возникают новые роды, которые обеспечивают сносное существование по крайней мере некоторым провинциям, пока и эти отдельные маленькие государства не покоряются власти более сильной. Процесс разложения государства, принимающий такую форму, мог, по-видимому, остановить в момент смерти Мухаммеда один человек, именно Синджар, единственный оставшийся в живых сын Мелик-шаха, с 490 (1097) г. управлявший Хорасаном с принадлежавшими к нему провинциями.
Повзрослев, Синджар освободился от руководства своего атабега и сделался предусмотрительным и энергичным правителем; можно было ожидать, что он попытается твердою рукою установить единство государства. Он не раз вмешивался в дела