Английский бульвар. Тверской бульвар. Чингиз Абдуллаев
Он поднимает мне платье, и я запоздало думаю, что оно может помяться. А ведь такое платье невозможно отгладить в обычном отеле. Нужно будет искать опытного мастера. Но сейчас мне все равно. Пусть делает, что хочет. Он медленно расстегивает замок, снимает с меня платье. Кажется, ему доставляет удовольствие сам процесс раздевания.
Я не решаюсь его трогать. Мне он кажется таким недосягаемым! Какие у него требовательные пальцы. Я начинаю легонько стонать от удовольствия. Мое белье вызывает у него радостный смешок. Как будто он заранее знал, что у меня будет именно такое белье. Еще через несколько мгновений я стою рядом с ним абсолютно голая. В рубке есть небольшой диван. И он бережно опускает меня на него. При этом сам все время смотрит в сторону моря. Я его не виню. Я все прекрасно понимаю. И вообще мне нравится, когда мужчины помнят о порученном им деле.
Единственное, что меня немного обижает, что он не стал раздеваться. Брюки, конечно, он снял, но остался в свитере. Я не стала настаивать. Это наше первое свидание, пусть все будет так, как он хочет. Пусть все будет так, как ему удобно. Должна сказать, что я считала себя достаточно откровенным человеком. И для меня не было никаких табу в сексе. Но сеньор Алессандро Куацци меня удивил. Нет, нет, не было ничего необычного. Вы напрасно начали думать о каких-то диких позах или извращениях. Ничего подобного не было. Но я все равно очень удивилась. Обычно я имела дело с мужчинами, которые успевали закончить все свои дела за три, от силы четыре-пять минут. Потом они быстро успокаивались и засыпали. Алессандро оказался совсем другим. Его ласки заняли минут тридцать. И это была только прелюдия. Я чувствовала, как меня качает все сильнее, и еще через полчаса, кажется, совершенно искренне несколько раз вскрикнула. Больше ничего не буду рассказывать, можете сами домыслить, как мне было хорошо.
…Я поднялась и, забрав одежду, пошла принимать душ. Вода была мягкой, словно я принимала душ где-нибудь в центре Парижа, а не на яхте в море. Мы шли на предельной скорости, но я не чувствовала, что яхта скользит по волнам. Когда я закончила купаться и протянула руку за одеждой, то неожиданно увидела стоящего в каюте Алессандро. Я даже вздрогнула от неожиданности. И от охватившего меня теплого чувства. Неужели он пришел сюда, чтобы посмотреть на меня? Или он хочет повторить наш «эксперимент»?
Но я ошиблась. Он смотрел на меня и мягко улыбался. Затем неожиданно протянул мне какой-то сверток:
– Сегодня хорошая погода, а в Сен-Тропе бывает очень душно, – пояснил мне Алессандро, – в своем черном платье от «Шанели» ты выглядешь просто великолепно. Но в таком виде нельзя появиться в Сен-Тропе на пляже. Надеюсь, ты меня понимаешь.
– Понимаю, – кивнула я, стыдливо прикрываясь.
Все-таки я не была голливудской актрисой, и мне было немного стыдно стоять голой перед мужчиной, с которым я только вчера познакомилась.
– Я принес тебе подходящую одежду, – пояснил он, выходя из каюты. – Если тебе понравится, можешь ее надеть.
Я быстро вытерлась полотенцем и развернула сверток. В нем