Я тебя не люблю. Вячеслав Владимирович Стефаненко
была продолжить утреннее свидание теперь уже в машине. Это отвлекало меня от управления, но не настолько, чтобы не контролировать дорогу.
Я легко перестраивался из ряда в ряд, мой «Мицубиси-Лансер» обладал многими достоинствами, в том числе шустрым характером.
– Оля, дорогая, пристегнись. – Я вдруг озаботился её безопасностью.
Ни раньше, ни потом я об этом никогда не думал и никого не просил. Сам я пристегивался. Непристегнутый водитель вызывал недовольство моего автомобиля, и он начинал орать истошным и отвратительным голосом: сигналом, который не отключался. Насколько обезопасен пассажир впереди, «Лансера» не интересовало. Мы быстро двигались за маленьким «Мицубиси-Колт», «пуговкой», как называла такие машины Ольга.
– Я никогда не пристегиваюсь, – попыталась Ольга проявить строптивость, но я настоял.
В тот день моя настойчивость уберегла её от увечий, а может, и сохранила ей жизнь. Потому что уже через минуту мне пришлось резко затормозить перед внезапно вставшим впереди «Колтом». И тут же я получил оглушительный удар сзади. От этого удара я припечатал «Колт» так, что мой «Лансер» в одно мгновение превратился из красивого спортивного авто в русскую гармошку в сжатой её фазе. В повисшей паузе мы пробыли секунд тридцать. Оля, великолепная моя Оля, сидела молча, бледная как мел. Я увидел у неё на локтях два одинаковых и аккуратных синяка – результат удара ее рук о спинку сиденья.
– Ты в порядке?
– Я очень испугалась, – ответила Ольга, и её самообладанию можно было позавидовать.
На её лице я не увидел ни малейшего страха, у неё не дрогнул ни один мускул, а голос был такой же, как всегда, ровный и спокойный. Вскоре подъехала ее сестра, Ольга уехала с ней, а я остался возле своего искореженного друга. Вот так, к травме ноги я получил в придачу еще и разбитое вдребезги авто. Мордатый страховщик все время твердил мне про какие-то «остатки». Он ловко оценил мою «гармошку», цинично обозвав то, что осталось от «Лансера», «годными остатками».
Только это были не остатки, а останки моего бедного «Лансера», и составили они третью часть его первоначальной стоимости. Ради восстановления справедливости хотя бы в терминологии и в противовес казенному «новоязу» к слову «годные» я присоединил частицу «НЕ». Она означала, что восстановлению «Лансер» уже не подлежал. Ольгина «Тойота» заменила его. Звезды рассудили просто, забрав из двух авто одно: «В самом деле – зачем им две, все равно одна бы простаивала, если обоим по пути и туда, и обратно?» И теперь старенькая, но надежная «Тойота» стала нашим средством передвижения на ближайшие несколько месяцев. Ольга и это происшествие мне припомнила. Потом. Только не так, как воспринял и оценил его я.
…С Фалиным я был знаком больше тридцати лет. Когда-то он работал учителем истории в средней школе. Мы сблизились с ним как два гуманитария, периодически пропадая друг для друга на несколько месяцев и даже лет. Но последние два года мы общались с ним довольно интенсивно, обращаясь по взаимности с различными просьбами. У него оказалась почти такая