Русь на Мурмане. Наталья Иртенина
горячими лучами настоящее, а не преисподнее солнце. Митроха с усилием разлепил набухшие веки. Над ним было синее высокое небо и паслись белоснежные облачные коровы. С высоты срывались чайки, падали на море и взмывали с рыбешкой в клювах.
Он ухватился за борт карбаса, попытался сесть. Тело отозвалось страшной ломотой и болью. Отрок со стоном лег.
– Что со мной? – Позади его головы раздавались удары весел о воду. – Где я?
– Тайа плывет на Кемийок. В Кемску. От Поньгомы уже близко. – Митроха узнал голос лопина, прислуживавшего колдуну Пудзэ-Вилльй. – Хозин велел везти тайа обратно, чтоб он не умер в его кёдд. В его веже. Если рууш умрет в веже Пудзэ-Вилльй, другие рууш узнают и придут к мой хозин. Они убьют Пудзэ-Вилльй, заберут его оленей и сожгут кёдд.
– Что он со мной сделал, твой проклятый колдун? – с хрипом выдохнул отрок. – Отравил?! Коли останусь жив, сам приду к нему, убью и спалю вежу. И тебя прирежу, собака лопская.
– Э-э, зачем тайа ругат лопина и его хозина? Ты ходил к Пудзэ-Вилльй знать то, что не положено людям, только духам. Пудзэ-Вилльй сделал, как ты хотел. Твой дух ушел в страну Яммеаймо и был там долго. Пудзэ-Вилльй помогал, чтобы ты вернулся.
Глаза все больше наливались тупой болью от разлитого вокруг света. Да и открыть их полностью не получалось. Митроха поднес к лицу руку и ощупал разбухшие глазницы.
– Что со мной? – в холодном страхе переспросил он.
– В тебя входила сила бога. Если не умрешь, станешь сильным и злым кебуном. Духи тебя выбрали.
– Я не вашей идольской веры! – выкрикнул он из последних сил, чувствуя, как вновь накатывает темень. – Что мне лопские бесы?!
Рука беспокойно шарила на груди, под кафтаном. Гривна оказалась на месте. На мгновенье это успокоило, но потом просверкнула мысль: должно быть что-то еще. Он не мог вспомнить. Сознание заволакивалось пепельным дымом. Из ниоткуда вновь стали выныривать страшные морды, расти и исчезать, как мыльные пузыри. Это мельтешение обдало его новым ужасом.
Почти уйдя за грань света, он вспомнил, чего не смог найти на привычном месте: серебряного креста. Чертов колдун украл его тельник, хотя не тронул золотую гривну. Бессильный страх обрушил мальчишку в черную пропасть…
Душа Митрохи была как морская волна в то мгновенье, когда кроткая отливная вода замирает, становится совсем неподвижной перед тем, как вздохнуть начинающимся приливом. Поморы называли это мгновенье полного затишья куйпогой – опустошенность отливной волны, совершенное бессилие, уже чреватое новой мощью, новой жизнью.
Душа вздохнула, наполнилась приливной силой и устремилась к оставленным берегам.
– Очнулся-от, раб Божий?
Митроха узрел наклонившегося над ним попа, длиннобрадатого, с веселыми морщинами у глаз.
– На-ко, теперь, знать, пойдешь на поправку, беспременно.
– Где я? – прошептал Митроха.
– В Кемской. Лопин из Чупаньги тебя привез да сдал старосте.