Строптивый романтик. Кейтлин Крюс
взялась за ручку чемодана на колесиках и уверенно зашагала вперед.
Через некоторое время она поняла, что должна идти в противоположном направлении.
Повернув в правильном направлении, Элеонора зашагала по одинокой проселочной дороге сквозь туман и мрак. Она так долго жила в суматошном Лондоне, что почти забыла об особой деревенской тишине.
В конце концов она увидела на далеком холме Гровс-Хаус. Он выглядел величественным и массивным. При виде его у нее почему-то подступил к горлу ком. Вероятно, ее растрогали теплые огни его окон, мерцающие в этой мрачной полутьме.
Элеонора обнаружила, что не может отвести от здания взгляд.
Дом не выглядел гостеприимным. Честно говоря, он вообще не выглядел как дом. Здание казалось слишком большим и мрачным. И все же он, выделявшийся на фоне осеннего пейзажа, будто разрывающий темноту, показался Элеоноре привлекательным.
Она не знала, почему с трудом переводила дыхание, когда снова зашагала по склону со своим багажом.
И тут Элеонора услышала стук конских копыт.
Его светлость герцог Гровсмур, известный своим немногочисленным друзьям под именем Хьюго, обнаружил, что в последнее время совсем не радуется жизни. От выпивки у него трещала голова. Экстремальные виды спорта уже не дарили острые ощущения теперь, когда его смерть могла положить конец родовой линии Гровсмуров и его герцогство перешло бы алчным дальним родственникам.
Даже беспорядочный секс утратил для него свое очарование. Каждая его так называемая «неосмотрительность» описывалась в прессе до того, как остывали его простыни после страстной ночи. Злой и бездушный Хьюго был излюбленным персонажем светской хроники. Истории о нем всегда были одинаковыми и чертовски скучными.
Сегодня он ехал верхом на своем лучшем жеребце. Так ему, по крайней мере, сказали на конюшне. Между ним и конем сразу возникла неприязнь, поэтому Хьюго не ехал, а скакал по болотам как сумасшедший, словно герой глупого романа восемнадцатого века.
Ему не хватало только развевающегося у него за спиной плаща.
Но независимо от того, как далеко он отъезжал от дома, на душе у него все равно было неспокойно.
Хитрый жеребец явно это чувствовал. Вот уже несколько недель он отказывался ему подчиняться, поэтому Хьюго приходилось объезжать его, катаясь по всему поместью в Йоркшире.
Поэтому, когда Хьюго увидел фигуру, направляющуюся в сторону Гровс-Хаус, он почти обрадовался тому, что пейзаж впереди изменился.
Он очень хотел, чтобы в его жизни изменилось хоть что-нибудь, но у него не было такого шанса.
Хьюго был двенадцатым герцогом Гровсмуром, нравилось ему это или нет, и титул был для него важен. Если бы его отец не обанкротил свои поместья и не лишился титула или не умер бы из-за переживаний о собственном сыне, Хьюго стал бы обычным герцогом в бесконечной веренице герцогов с такой же фамилией. Отец всегда утверждал, что титул приносит ему утешение. И покой.
Хьюго не находил в титуле ни