Испекли мы каравай… Роман. Стефания Вишняк
названием. Ко всему прочему, и весьма кстати, отец, сделал на тему о фамилиях свое небольшое дополнение:
– Та вишню о ту тока – гам, и нету ее! А печаль – она и есть печаль, и нихто ее не сожрёть. Та, шо там говорить, када Журбенко – самый славнецкий род на усей о то земле…
В общем, особенно вторая дразнилка, затрагивающая материнскую линию, легкоранимой Ольке показалась слишком уж грубой, и она решила, что едва ли вынесет, если ее так кто-нибудь когда-нибудь оскорбит. Что касается второй, она искренне надеялась, что ее – девочку, обзывать, как когда-то отца, вряд ли у кого-то повернется язык. Плюс ко всему она вдруг вспомнила и то, что баба Наташа ей, как-то разъясняла о весьма существенной разнице между «горем» и «печалью», когда они читали какую-то народную сказку, кажется под названием «Федорино горе»:
– Горе, Оленька – это непоправимая беда. А печаль человек душой—сердцем чувствует. Печалиться умеет лишь тот, кто не только и знает, что веселиться, а и скорбеть, и, смиряясь, сострадать, потому что он умеет думать, размышлять не только над прочитанным, а и над происходящим вокруг него, и в результате становится хорошим, светлым и мудрым человеком.
– Как вы, да же, баба Наташа?! – спросила она, с собачьей преданностью заглядывая в глаза бабушке.
Услышав явно неожиданный вопрос, баба Наташа сначала, было, смутилась, потом улыбнулась и, поглаживая Ольку по головке, ответила:
– Оленька, Оленька… Я немощная и грешная, Солнышко мое…
– И не-ет! И врё… ой, и не правду вы про себя говорите! Вот. Ба, и если я тоже буду над всем думать, то тоже помудрею, как вы, да же?
– Да же, Оленька, да же… – засмеялась баба Наташа, прижав к себе Ольку.
– А как я узнаю, что я… ну, что я уже помудрела, м-м, когда?
– А когда к тебе люди потянутся, тогда и поймешь…
– Когда все люди полюбят меня, мудрую, и будут меня защищать, да? И никто-никто обижать не будет?
– Мудрый человек не думает о своей мудрости, а просто делает людям добро, как бы ему тяжко самому не было. Зло ведь творить проще простого. Самое главное, Солнышко, знать, что Боженька видит всех нас и знает даже то, о чем мы думаем, не только наши дела. И, что Он спасает всех нас…
– И мудрых тоже спасает?
– Вообще, да. Но, мудрые люди настолько сильные, что они сами защищают слабых. С Божией, конечно, помощью.
– Значит, чем больше я буду печалиться, тем быстрее помудрею, подобрею, и от этого людям, а значит и Боженьке будет радостно, да, ба?
– Ну, в общем-то, да… – весело сказала баба Наташа и еще крепче прижала к себе Ольку.
– И Богородица и мой Ангел тоже обрадуются?!
– И… ага!
Принять окончательное решение в выборе фамилии, Ольке помогло еще и то, что мама рассказала, как они с отцом когда-то давным-давно смотрели в клубе очень хорошее кино про очень даже замечательную собаку по кличке Джульбарс.
Так