Капкан для Александра Сергеевича Пушкина. Иван Никитчук
мы соглашаемся с горестными словами, написанными поэтом В. Ф. Одоевским:
«Солнце нашей поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце будет растерзано. Пушкин! наш поэт! наша радость, наша народная слава!.. Неужели в самом деле нет уже у нас Пушкина! К этой мысли нельзя привыкнуть!..»
Январь 1836 года. Отгремели новогодние праздники с их балами и маскарадами. Пушкины вернулись с очередного бала под утро, но Александр Сергеевич проснулся по привычке рано. Он посмотрел на спящую Наталью Николаевну, которая во сне чему-то улыбалась, тихонько поднялся, чтоб ее не разбудить, надел халат и вышел в свой кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.
Войдя в кабинет, он сел в свое любимое кресло, посмотрел на ворох ожидающих его бумаг. Среди бумаг было много начатого, но руки в последнее время до них не доходили. Дотрагиваться или читать их не стал. Он откинулся в кресле, закрыл глаза и погрузился в воспоминания…
Прошло почти пять лет, как он женат. У него свой дом, любимая жена, дети… Все то, чего он так желал в последние годы своей бурной молодости.
Был ли он счастлив в эти последние годы? Конечно! И прежде всего своей любовью к первой красавице, к своей Натали – «чистейшей прелести чистейший образец». Своей красотой она усладила сердце и страсти поэта, вдохновила высочайший взлет его гения…
Ему почему-то вспомнились годы южной ссылки в Кишиневе и Одессе… Как это было давно, а кажется, что вчера…
Глава 1. 1824 год
В возрасте 21 года, по высочайшему повелению царя Александра I, его, чиновника 10-го класса Коллегии иностранных дел, за возмутительные стихи отправили в ссылку из Петербурга на юг России, сначала в Кишинев к старому генералу Инзову под надзор, а затем в Одессу под неусыпное наблюдение губернатора Воронцова. С тех пор он, как клещами, захвачен надзором и преследованием власти.
Из Одессы его вернули в родовое Михайловское. Ему двадцать пять лет, но слава уже подняла его на свои крылья. Его творчество знакомо всей России. И не только. О нем пишут газеты и журналы далеко за пределами страны. Его стихи переписываются и расходятся по всей грамотной России. Его язвительных эпиграмм боялись, как огня. Стихи и поэма «Бахчисарайский фонтан» переведены на немецкий, английский, французский, финский и польский языки. Его имя заносится в энциклопедические словари! В печати появляются лестные отзывы о поэмах «Кавказский пленник», «Братья-разбойники» и «Руслан и Людмила», по мотивам которой создается балет. Его тетради заполняются новыми главами романа в стихах «Евгений Онегин», «Цыганы» и трагедии «Борис Годунов»…
Он весь еще под чарами любовной страсти к прекрасным женщинам – ослепительной красоты Амалии Ризнич и графине Елизавете Воронцовой.
Амалия – жена крупного коммерсанта Ивана Ризнич. Она была высокая ростом, стройная