Терророгенная угроза современному миропорядку в контексте управляемости и противодействия. Андрей Пинчук
до поры до времени, и либералы. Ленин еще в статье «С чего начать?» подчеркивал, что «принципиально мы никогда не отказывались и не можем отказываться от террора»[59]. «Это одно из военных действий, которое может быть вполне пригодно и даже необходимо в известный момент сражения, при известном состоянии войска и при известных условиях. Но суть дела в том, что террор выдвигается в настоящее время отнюдь не как одна из операций действующей армии… а как самостоятельное и независимое от всякой армии средство единичного нападения»[60]. На основании этой цитаты В. Емельянов делает вывод о том, что В. И. Ленин не отказывался от террора как средства массового насилия над массой противников в решительный момент противоборства, в ходе вооруженного восстания, в период гражданской войны как одного из приемов решительного штурма, но он против терроризма – «террора» в смысле единичного нападения[61]. Важным моментом цитаты В. И. Ленина является то, что террор обозначается формой военных действий. На смешении террора и войны мы остановимся подробнее ниже.
Такие подходы свойственны и зарубежным авторам. Например, в США один из руководителей Госдепартамента США Ф. Уилкокс под терроризмом понимал «политически мотивированное насилие против мирного населения». Другой чиновник Государственного департамента США, Д. Лонгот отождествляет терроризм с «действиями по свержению существующего политического строя, по подрыву мирового международного порядка». В. Маллисон и С. Маллисон говорят уже не о терроризме, а о терроре: «Террор есть систематическое использование крайнего насилия и угрозы насилием для достижения публичных или политических целей».
Американские, и многие другие западные исследователи феномен террора и терроризма зачастую не отделяют от революционной деятельности. Например, У. Лакер считает что «терроризм – это старая угроза в новом обличии. 80–90 % террористов в настоящее время, либо представляют левое крыло, либо, по меньшей мере, пользуются их лозунгами». Аналогичные выводы делали и американские ученые Т. Френк и Б. Локвуд, заявляя о прямой зависимости между терроризмом и революцией. А М. Тамкоч и вовсе писал: «Терроризм есть нечто большее, чем анархизм, нацеленный на разрушение человеческой жизни и существующего порядка ради разрушения… Нет ничего политического в терроризме: это ужасная форма варварства». Но он сразу делал оговорку: «Терроризм имеет политическое значение только в том случае, если рассматривается в контексте большевистской революционной борьбы за мировое господство»[62]. Однако сами идеологи революции для себя четко определяли отграничение террора от революционного движения. Например, тот же В. И. Ленин писал: «Террор совершенно не связан ни с каким настроением масс. Террор был результатом – а также симптомом и спутником – неверия в восстание… Партизанские действия боевых дружин непосредственно готовят боевых руководителей масс. Партизанские действия боевых дружин
Будницкий О. В. История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях. Ростов-н/Дону, 1996. С. 16.
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 5. С. 7.
Емельянов В. П. Террор и терроризм: вопросы отграничения// Право и политика. 2000. № 4, С.36.
Цит. по: Василенко В. И. Международный терроризм в условиях глобального развития. Политологический анализ: Дис. д-ра полит, наук. М., 2003 (Из фондов Российской Государственной библиотеки) С. 53–59.