Россия и мусульманский мир № 3 / 2017. Коллектив авторов
к терпению, смирению, ориентирующего на духовное, нравственно-гуманистическое совершенствование верующего. Подчеркивается место учения Кунта-Хаджи в духовной культуре чеченского этноса и его значение для духовно-культурного развития человека.
Ключевые слова: суфий, тарикат Накшбандийа, Шамиль, Кунта-Хаджи, зикризм, Кадирийа, газават, силсила, смирение, ненасилие.
Кунта-Хаджи Кишиев – чеченский суфий, признанный устаз (духовный учитель) многих чеченцев, дагестанцев и ингушей, распространявший тарикат Кадирийа в конце 50-х годов ХIХ в. Данный тарикат разительно отличался от бытовавшего в то время среди мусульман Северо-Восточного Кавказа тариката Накшбандийа. Отличия заключаются в культовой практике, формах исполнения зикра, в разных путях познания Бога.
Отсутствуют сведения о том, где суннитский богослов Кунта-Хаджи познакомился с тарикатом Кадирийа, кто дал ему разрешение на его распространение, какова предшествующая ему цепочка передатчиков этого учения (силсила). В 1995 г. дагестанский ученый-арабист Магомед Нурмагомедов, правнук Саида Ара-канского, учителя имама Газимухаммада Гимринского, работавший над арабскими рукописями, обнаружил текст разрешения, данного Кунта-Хаджи мюршидом тариката Накшбандийа Дагестана Джамалуддином Казикумухским, автором суфийского трактата «Адабуль Марзия»9, на исполнение зикра. Он представил копию этого небольшого текста в переводе на русский язык. В нем шла речь о том, что Кунта-Хаджи разрешается проповедовать тарикат Кадирийа. В свое время автор опубликовал небольшой материал10, комментирующий это разрешение (изну – араб.). Если взять за основу эту информацию, то получается, что его предшественником в кадирийской силсиле является накшбандийский шейх. В связи с этим возникает вопрос, требующий ясного ответа: возможна ли такая ситуация в формировании новых тарикатов?
Тарикат Накшбандийа, особенно его политическое крыло – мюридизм, представлял собой идеологическую базу сопротивления горцев-мусульман завоевательной политике царизма в 20– 50-е годы ХIХ в., главным образом движения Шамиля. Имамы Газимухаммад и Шамиль придали мирному тарикату Накшбандийа, основанному на аскетизме и мистицизме, религиозно-политический характер, призвав дагестанцев и чеченцев к газавату. Шейх Кунта-Хаджи же к газавату не призывал; он выступал против войны, в ходе которой гибли горцы, разрушались их селения, сжигались сады. Для него настоящим газаватом была помощь ближнему, нуждающемуся, милосердие и служение Всевышнему.
В годы советской власти он и другие духовные учителя чеченцев зачислялись в мракобесы, фанатики, реакционеры, что расходилось с их реальными делами. Жизнь, учение шейха Кунта-Хаджи занимают ключевое место в духовной культуре чеченского этноса. Ныне растущее число его последователей хочет больше знать о его жизни, поступках, нравственных и духовных поучениях.
Существует несколько версий о рождении Кунта-Хаджи Кишиева, в том числе и мистическая, сохранившаяся
Учение о тарикатах. Адабуль-Марзия. Соч. шейха Джемалэддина Казикумухского // Сборник сведений о кавказских горцах / Пер. с араб. Вып. II. – Тифлис, 1869.
Акаев В.Х. Джамалуддин Казикумухский – духовный наставник шейха Кунта-Хаджи Кишиева // Тезисы докладов региональной научной конференции молодых ученых, посвященной гуманитарным исследованиям. К 50-летию образования Дагестанского научного центра РАН. – Махачкала, 1995. – С. 97.