Опусы грамматики. Das Buch. Антон Вячеславович Фукалов
о новых идеях может быть нормально только в случае придачи им статуса автономности от высшей силы (это и биологически грамотно также)
Когда же Р. Декарт провозглашает жизнь как новую топику: субъект – объект – сомнение – результат. Когда Г. Галилей и И. Ньютон руководствуются силами атомов и произносят мысли о великой самопроизвольной силе природы, то они вписывают картину мира в историю, и это видно ещё и по тому, что Ньютон и Декарт люди «себе на уме». С точки зрения психологии и определения психотипов, И. Ньютон человек занощивый, тщеславный, не мирный, а Р. Декарт хитрый, эгоистичный и лицемерный.
Но «ужас» даже не в этом. Весь ужас в том, что когда пишется великий трактат в тиши профессорского кабинета или в прохладном помещении какого-то дома, квартиры или любого другого удобного для писания места, философ в эйфории, учёный в эйфории, но это как легенда о «пении в терновнике». После не разделённой любви заливается пением эта птицы (на основании конфликта души пишет труд), а потом уже приняв горе мира бросается в терновник и погибает.
Психические аллюзии о грядущем хорошем заканчиваются болезнью и горем, стрессом, потому что художник (философ, учёный) строит мир и старается жить в мире, которого нет.
И когда говорят, что философия – это теория, говорят правильно. Но если философия в сфере практики задействованная вещь, то уже эта теория очень сильно помогает практике.
На самом деле есть мир, который самопроизвольный, биологически и философски не еретический (есть три стадии философии: чистая философия-физика-биология). И это мир врождённых религиозных божественных представлений (Платон версус Аристотель).
В мире Бога (церкви, христианства, традиции) всё биология – самопроизвольное развитие и новое как итог не твоего творения, а Бога (экстраполяция от концепции «смерти автора» М. Фуко и Р. Барта)
Получается мир, в котором естественно то, что врождённо, что с детства. Понятно и то, что такой мир можно с лёгкостью назвать ретро-явлением, консервативным ремейком, но старое – это не старое, а новое видение того, что имело аналог в истории. («нельзя войти в одну реку дважды» Гераклид).
Поэтому всё то, что написано, например, автором в ином понимании, в понимании искусственного создания, или сделано, если это изобретатель, является dieGestalt («форма»), который сладок только в момент усечения бытия.
Вольтер, который называет Церковь злом («гадиной»), является счастливым Вольтером (и все последователи его вольтерьянцы) только в момент акта мышления о Церкви так. В остальные моменты жизни – это полный ад Босха, это крушение, потому что мир есть «естественное».
Можно сделать выводы относительно данных вещей. Ужасы Западной философии в её ошибочном движении к созданию мира из самих себя (и восточной философии также). Гераклид, Парменид, другие философы-досократики были ближе к истине (как пишет об этом Б. Рассел в его «История Западной философии»),