Облик Огня. Столкновение стихий. Михаил Липарк
чуть соображающий в строительстве простолюдин мог сразу понять, что белые почти прозрачные столпы были построены задолго после возведения самого Шаарвиля и не имели никакого практического назначения. Мраморные плиты на полу, только что начищенные до блеска служанками, играючи отражали солнечные лучи, попадавшие в зал через окна, размером со взрослого человека, а на столе для гостей, усыпанном разнообразными фруктами, сидела синица – птаха время от времени щеголяла из стороны в сторону, недоверчиво поглядывая на застывших у входа паладинов, охраняющих вход в помещение, словно на котов, которые уже не раз таким образом пытались ввести в заблуждение, чтобы потом внезапно наброситься и перекусить её насквозь.
В конце зала рядом с троном, на котором восседал король, стояла высокая женщина в синем платье, ложащемся прямо на пол, и громко что-то пыталась доказать своему владыке.
– Ты не можешь так поступить, Рогар! Ты мне обещал… Нарушать обещания не достойно короля! – восклицала она.
– Откуда тебе знать, как я могу поступить, а как нет?! – перебивал король, – Лиана едет в Башню Стихий. И это мое последнее слово!
Женщина побледнела и от отчаянья прикусила нижнюю губу, струйки крови начали сочиться наружу.
– Прошу, отнесись к девочке по-отцовски, Рогар, – через некоторое время вновь заговорила она уже более спокойным тоном, – ее вины в этом деле не больше нашей.
Она помялась еще несколько мгновений и продолжила.
– Ответь мне, кто должен взять на себя вину, если ребенок напроказничал? Если натворил что-то запретное?
– Обойдемся без намеков и давления на мои отцовские инстинкты, Антина. Если ты так хочешь справедливости, я могу приказать выпороть тебя за то, что не уследила за своей легкомысленной дочерью! – сидя в своем троне, Рогар наклонился вперед, внимательно вглядываясь в глаза супруги. – Но… это будет лишним. Твои глаза уже намокли, боюсь представить, что будет, когда возница тронет поводья, тем самым положив начало пути Лианы в башню для треклятых магов.
Монарх неприятно ухмыльнулся. Королева была оскорблена, но даже не думала прекращать и уже собиралась бросить следующий аргумент, но король равнодушно поднял руку, приказывая ей замолчать. Одна лишь синица, до сих пор перепрыгивающая с гроздей винограда на наливные яблоки и обратно, не знающая запретов и не имеющая представления о поминовении, нарушала тишину в зале.
Седая борода Рогара Вековечного добавляла ему мудрости, но своими повадками он скорее смахивал на кузнеца, которому совершенно случайно в наследство досталась корона. Даже сейчас, в, казалось бы, неловкой тишине, он старательно пытался выковырять изо рта на редкость плотно застрявшую между зубов пищу. Король был в бирюзовом шелковом костюме, который благодаря перекрестной шнуровке хорошо подчеркивал его фигуру – для своих лет Рогар был в хорошей форме, а на его шее красовался кулон