Записки военного врача. Михаил Валерьевич Туруновский
выворачивало руки.
Для человека, по роду своего занятия, не привычного к изнурительному крестьянскому труду, полдня проведённые на пашне за плугом, оказались не малым испытанием. Однако те физические страдания, что превозмогал он теперь, никак не могли сравниться с глубокими душевными потрясениями, уготованными ему судьбой накануне. И он с радостью согласился бы ещё, и ещё раз повторить этот день взамен, хотя бы одному из тех, что не давали теперь возможности и желания жить. Жить как прежде, в гармонии с миром и согласии с самим собой.
Погружение в сон было тяжёлым и болезненным. Само ощущение надвигающегося сна, вызывало мучительные страдания и страшную головную боль. Ему хотелось как можно скорее забыться, и провалиться глубоко, глубоко. Туда. На самое дно таинственного небытия, заключённого в условные границы сущего. Но кто-то невидимый, словно издеваясь, постоянно возвращал его падающее тело наверх, и снова повторял, начатую им экзекуцию.
Вдруг, неестественно белые лучи света, словно врезались в затухающее сознание, и сквозь густую толщу мрака проступили очертания городской улицы. Лучи пронизывали её пространство с разных сторон. Свет был ярким, но в то же время, удивительно мягким и приятным.
По тротуарам не спеша, с кавалерами под руку, прогуливались дамы в роскошных платьях. Куда-то спешили служащие присутственных мест и простые горожане. Буквально из-под ног, размахивая свежими номерами городской газеты, выныривали шустрые мальчишки газетчики. С характерным цокотом, чинно покачиваясь, по булыжной мостовой проносились пролётки.
В воздухе, словно парили, лёгкие дамские зонтики, а на шашках городовых и золочёных офицерских погонах искрились яркие блики.
В какой-то момент он вдруг заметил, и это показалось ему странным, что все люди и повозки движутся только в одном направлении. А именно, навстречу ему. Дойдя до перекрёстка, он осмотрелся по сторонам, а затем, почему-то, свернул направо.
Свет неожиданно и быстро потускнел, а в лицо дунул резкий порыв ветра. Сквозь поднятое облако пыли стали проступать фигуры военных, которые двигались единым строем, заполняя собой почти всю улицу. От неожиданности, он слегка пошатнулся, и прижался к стене. Безупречно выправленные офицеры возглавляли ротные коробки, а фельдфебели маршировали во флангах. Следом со стуком катились скрипучие повозки обозов, уносившие с собой санитаров и сестёр милосердия. Строй двигался очень слаженно и быстро. Лица мелькали друг за другом в бесконечной череде. Однако, некоторые из них на какое-то мгновение словно зависали, врезаясь в его сознание.
– Постойте, постойте! Мне кажется, я вас знаю! – хотел он крикнуть им вслед. Но набежавшая, не весть, откуда толпа провожатых, помешала ему. И вместо того, чтобы докричаться, ему пришлось протискиваться в толще людей до тех пор, пока он не очутился на перекрёстке, где снова свернул направо.
Небо быстро заволокло холодными серыми облаками. Ветер усилился. Совершенно безлюдная улица оказалась