Смелая. Роуз Макгоуэн
чтобы предотвратить мой побег. Я сказала врачам, что я никогда в жизни не принимала наркотики, кроме одной дозы ЛСД, и мне сказали, что я отрицаю зависимость. Снимаю перед ними шляпу: не было никакого способа сбежать. Мой дом в обозримом будущем был на верхнем этаже больницы Святого сердца, в жалком Юджине.
Время, которое я провела в реабилитационном центре, было и развлекательным, и монотонным. Они рассказывали нам о наркотиках около четырех часов в день: какими были их уличные названия, какова была стоимость, где достать, какое у них действие. Все, что вы когда-либо хотели знать о наркотиках, но боялись спросить, прямо от властей. Какого хрена? Они хотели постоянных клиентов?
Я была моложе всех там и вскоре стала главарем. Один раз в столовой я нюхнула сахарозаменитель, чтобы доказать, какая я крутая и позлить медсестер. Я никогда не нюхала раньше, но я видела, как это делают в одном из больничных образовательных фильмов. Ничего больнее я в нос не засовывала, я могу сказать, что сахарозаменитель – самый настоящий химикат. Вам лучше его не глотать и тем более не нюхать. Пошло ужасно. На вкус как крысиный яд. Мне удалось сохранить невозмутимый вид и не расплакаться, как хотелось. Делать вид, что ничего не произошло, было, вероятно, лучшей актерской игрой, которую я когда-либо показывала. Медсестры были очень недовольны, но меня поддержали братья по несчастью.
Семейная терапия проходила один день в неделю и больше напоминала шутку. Все в вашей семье должны были рассказать вам о том, как на них повлияло ваше употребление наркотиков. Она не работала, потому что я приняла кислоту всего один раз. В основном мои братья и сестры выглядели смущенными. Моя сестра Дейзи сказала мне просто говорить, что я наркоманка, чтобы мне было легче. И снова если бы я призналась в чем-то, что не было правдой, мой поступок успокоил бы власть имущих. Если бы я призналась, что была наркоманкой, меня бы выпустили раньше. Я думала об этом, но нет, в очередной раз, я отказалась предать себя, чтобы облегчить свою или чужую жизнь.
Я была в ярости, что застряла где-то и под жестким контролем. Количество времени, которое я должна провести там, зависело от моего хорошего поведения. Я знала себя, и я знала, что мое отношение не улучшится. Я была проблемным ребенком отделения, потому что я была буквально ребенком. Из того, что я видела, мое поведение никогда не улучшится. Единственный способ был бежать. Так я и сделала. Я стала дружелюбнее с нашим уборщиком по этажу. Ему было все равно, когда я проскользнула мимо него на лестницу и даже помахала рукой на прощание.
Я выбралась на улицу и побежала. Не маленький подвиг с учетом того, что на ногах у меня были больничные носки с подушечками снизу.
Я бродила несколько кварталов, пока не пришла в кофейню. Я встретила девушку в туалете, прокалывая нос иглой, как это делается. Она помогла мне довести дело до конца. Ее звали Хлоя. На улице вы встречаете людей, и они мгновенно становятся лучшими друзьями. Хлоя познакомила меня