Княгиня Менжинская. Юрий Татаринов
уладить наши разногласия. Все разрешится честно и на абсолютно равных условиях. Никто не будет иметь преимущества.
– Что вы хотите сказать? – слова Федора встревожили бедняжку. – Пожалуйста, не говорите загадками.
Панночка помолчала. Наконец догадавшись, что намечена дуэль, добавила с обидой:
– И почему мужчины такие эгоисты? Почему не решают свои споры разумно и благородно? Если причиной их разногласий является кто-то третий, то почему бы им не обратиться к нему?.. Уверена, что тема вашего разговора касалась меня. И предчувствую, что вы не придумали ничего более умного, как стреляться!
Разумность ее речи отвлекла Федора от печальных мыслей. Молодой устремил на собеседницу взгляд, полный обожания. Ему захотелось узнать, каков ее ответ. Неожиданно, сам удивляясь своей смелости, он спросил:
– Скажите, панна Юлия, вы согласились бы стать моей женой?
– Вы делаете мне предложение? – тут же поинтересовалась панночка. Федор не ответил. И потому она продолжила: – Дать согласие на то, чтобы стать женой, – это все равно что поклясться в верности. Думается, не следует давать клятвы, надо просто доказывать эту верность. Нам надо чаще бывать вместе, пан Федор. Приходите завтра пораньше. Я буду ждать.
Кажется, гость испытывал желание в чем-то признаться. Тем не менее он не сказал больше ни слова, только поклонился в пояс, давая понять, что намерен уйти.
– Итак, до завтра, – повторила панна Юлия.
В тот же день вечером пан Юзеф поведал дочери, что утром, на восходе солнца, между паном Федором и паном Хлебовичем должна состояться дуэль. О ее месте он сообщить отказался.
В ту ночь панна Юлия не находила себе места. Она то вставала, чтобы посмотреть в окно, не близится ли восход, то, чувствуя жажду, пила воду, то вдруг забывалась тревожным сном, от которого с криком просыпалась. Служанка несколько раз спрашивала: не послать ли за доктором?..
Следующий день принес неожиданное известие. Выяснилось, что дуэль не состоялась по причине неявки пана Хлебовича. Пан Юзеф незамедлительно выслал соседу письмо. Оно было коротким, может быть, самым коротким в истории писем. На большом гербовом бланке размашистым почерком было написано всего одно слово – «Трус». После него стоял жирный и высокий, на пол-листа, восклицательный знак.
С этого дня пан Хлебович не появлялся в усадьбе Толочек. Его больше не видели и в своем имении. Говорили, что он переселился в свой дом в Варшаве. Наверное, так оно и было. По крайней мере, именно туда впоследствии его приказчик стал переводить доходы с имения.
Глава XIV. Ultima ratio
И вот наступил день, когда между паном Толочкой и Федором состоялся прямой разговор. Он произошел в кабинете хозяина Вердомичей.
– Я люблю вашу дочь и прошу ее руки, – сразу же сказал Федор.
Лоб пана Юзефа омрачила тень тревоги. Хотя старик понимал, чем вызваны визиты молодого Коллупайло, тем не менее даже мысли не допускал, что последний может стать его зятем. Он хотел