Панк-Рок: устная история. Джон Робб
одержимостью – «Психо» и его музыка. Я любила почти невыносимое напряжение, вроде «что же произойдет?» Джо Мик, если вам угодно, использовал студию похожим образом, как лабораторию, в которой экспериментировал со звуком. Там было такое ощущение попыток создания атмосферы: то, как резонирует звук и производит эффект. И это всегда было для меня очень важным.
Стив Северин (Siouxie and the Banshees: бас-гитара):
Первой моей любимой музыкой были Beatles. Когда мои родители купили мне EP Twist and Shout, тогда поп-музыка проникла в мое сознание. После этого были Stones и плотину прорвало! С тех пор музыка стала моей страстью, и у меня было алфавитное знание пластинок. Я был полным ботаном в плане музыки! Я знал, кто играет на басу, кто на ударных, в какой студии записывалась та или иная пластинка. Первой купленной мной пластинкой стал альбом Cream Disraeli Gears. Помню, когда вышел White Album Beatles, я учился в школе, и как все мы этому радовались. Это было большим событием. Тогда в чарты стали попадать такие странные вещи, смешиваясь с дурацкими балладами и стареющими крунерами – это только добавляло радости.
Ноэл Мартин (Menace: ударные):
Когда я был молодым, я слушал Beatles и Stones. Первым альбомом, который я купил, был Abbey Road. Помню, как сидел, приставив напротив каждого уха по колонке и кайфовал от прыгающих туда-сюда звуков. Мне интересна была не столько музыка, сколько продюсирование. Как они это делали? После этого я полюбил Deep Purple. Это из-за музыкантов – Йен Пейс отлично управлялся с барабанами, затем Thin Lizzy, потому что они, как и я, были ирландцами, а потом панк.
Невилл Стейпл (The Specials, Fun Boy Three: вокал):
Первой музыкой, на которую я подсел, были реггей, ска и блюбит – Принс Бастер, Ай Рой, Дюк Рид, такие вот люди. Я родился на Ямайке, потом в 1960-м я переехал в Лондон и рос в Рагби, потом переехал в Ковентри. Я жил в Манчестере, жил в Лондоне, Шеффилде, Хаддерсфилде – повсюду.
Дон Леттс (режиссер, диджей в Roxy, Big Audio Dynamite: эффекты и вокал):
Я черный британец первого поколения: такое определение прямо скатывается с языка. Я слушал Toots and the Maytals, блюбит и ска, ту музыку, которую слушал мой отец.
Я тусовался с моими белыми друзьями и стал фанатом Beatles. Тогда первым синглом, который я купил, был «Penny Lane», а первым купленным альбомом стал альбом Марвина Гэя. Я превратился в большого фаната Beatles в худшем значении этого слова. У меня была коллекция париков, чашек, обои. В какой-то момент моей жизни я стал вторым по значимости коллекционером сувениров и прочей фигни с Beatles в этой стране! И только когда пришел панк, я посмотрел на все это дерьмо, которое у меня хранилось, по-новому.
В начальной школе я около трех лет был единственным черным ребенком. Я окунулся и утонул во всей этой другой культуре: Tyrannosaurus Rex My People Were Fair – отлично. Cream Disraeli Gears, King Crimson, Captain Beefheart – крутой музон.[13] Потом пришел глэм.
Социальный климат был нормальным, пока Энох[14] не произнес свой знаменитый спич «Реки Крови» в 1968-м – и хотя дети меня и так дразнили, под их словами не было никакого
Хаотичный рок-н-ролл Captain Beefheart был столкновением между Хаулин Вулфом и Джоном Колтрейном, гениальный взгляд на мир, результатом которого стала серия великолепных альбомов, особенно культовый, ставший классикой Trout Mask Replica.
Пауэлл.