В грозный час. Николай Дмитриев
и Тимоха, держась за гриву, переплыл речку, а когда уже на другом берегу сунулся в лес, то сразу наткнулся на засечную линию. Косо срубленные, заострённые с одного конца брёвна тянулись в густых зарослях наклонным частоколом, одолеть который на коне было нельзя.
Обескураженный, Тимоха вернулся назад к реке и поехал берегом, прикидывая, как быть. Бросить коня он не мог, да и добираться пешим ходом – пустое дело. Оставалось одно: ехать к броду, где должен быть охраняемый стражей ход, но вот сколь много времени уйдёт на это, Тимоха, не знавший толком, где он, мог только гадать. Однако, проехав с версту, казак заметил уводившую в лес тропку. Без колебаний свернув на неё, Тимоха снова добрался к засечной линии и удивлённо натянул повод.
В этом месте неприступный частокол был порушен. Больше того, подкопанные кем-то пяток брёвен плотно легли на землю, образовав что-то вроде мостика, по которому казак, ведя коня в поводу, без особого труда прошёл сквозь засечную линию. Позади неё оказалась сделанная кем-то росчисть, а дальше – уже через малость прореженный лес, Тимоха легко выбрался к торному ходу и, зная, что именно по нему должна ездить засечная стража, снова пустил коня вскачь.
Правда, долго гнать по битой тропе не пришлось. Заметив быстро едущих к нему навстречу всадников и увидев, как пятеро вооружённых, по-боевому одетых в тегиляи[21] дворян преградили дорогу, Тимоха резко осадил коня. Тогда дозорцы засечной линии, а это были именно они, уже не торопясь, однако весьма сторожко, подъехали ближе, и их старший громко спросил:
– Кто таков?
– Чуев… Казак… – сбивчиво ответил Тимоха.
– Вижу, что казак. – Старший оценивающе глянул на Тимоху и вдруг сердито рявкнул: – Ты как, приблуда, на дозорный ход выбрался?
– Так через реку… – Тимоха показал себе за спину.
– Брешешь, пёс!.. Где?.. – Дозорцы все разом начали окружать казака.
– Так тут… – Тимоха полуобернулся в седле и вытянул руку.
– Показывай!.. – чуть ли не наезжая на Тимоху, зло выкрикнул старший.
Казак послушно развернул коня и зарысил обратно. Довольно скоро Тимоха в сопровождении дозорцев подъехал к проделанному меж брёвен лазу и заявил:
– Вот туточки я засеку перешёл…
Старший немедля спрыгнул с коня, отдал дворянину повод и принялся осматривать ход. Пройдя лаз до конца, он вернулся и, снова садясь в седло, косо посмотрел на Тимоху:
– Вроде не похоже, чтоб это ты дырку ладил. Вот только откуда знал, что она есть?
– Да не знал я, не знал!.. – загорячился Тимоха. – Я как учуял, что татарва сакмой идёт, враз к вам махнул! И через реку вплавь…
Едва услыхав про татар, старший тут же вскинулся, хлестнул коня и гаркнув: «Все за мной!..» – первым вылетел на дозорную тропу.
Только теперь дозорцы поскакали не в ту сторону, куда поначалу ехал казак, а в другую, и, к вящему удивлению Тимохи, совсем скоро очутились на широкой поляне, посередине которой стоял шатёр,
Тегиляй – самый простой и дешёвый доспех XVI века. Тегиляи не признавались полноценным доспехом в Московской Руси, являясь защитным снаряжением второго сорта. Согласно «Уложению о службе 1555–1556 года», одному из законодательных актов, изданных реформ Ивана Грозного, помещик обязан был выставить «тегиляйного» воина в том случае, если поместье или вотчина были больше 100, но меньше 200 четвертей. Исходя из информации из документов о поместной службе, в первую очередь Боярской книги 1555–1556 годов, тегиляи бывали трёх видов, исходя из их толщины, которая влияла на уровень их защитных качеств.