Беженец. Алан Гратц
рукавами и розовый цветастый хиджаб, закрывавший голову и плечи, – видна была только полоска темно-каштановых волос. Родители решили, что следует носить более закрытую одежду, чем в Алеппо, на случай, если они встретят за городом ортодоксальных мусульман. В некоторых местах женщин забрасывали камнями или убивали, если их тела не были полностью закрыты, особенно в районах, контролируемых ДАИШ – организацией, которую весь остальной мир называл ИГИЛ[6].
Члены ДАИШ считали, что ведут последнюю войну апокалипсиса, а все, кто не соглашался с их толкованием Корана, были неверными, и им следовало рубить головы. Махмуд и его семья намеревались держаться от ДАИШ как можно дальше, но радикалы с каждым днем пробирались все глубже в Сирию.
Махмуд выглянул в пыльное окно машины. Высоко в небе летел реактивный истребитель, направляясь в сторону Алеппо. Фреска, нарисованная на стене здания заправки, изображала президента Асада с коротко остриженными волосами и тонкими небольшими усиками под длинным носом, в костюме и галстуке, на фоне сирийского флага, голубей мира и ярко-желтого света. Извилистая линия настоящих пулевых отверстий пересекала лицо Асада.
Отец Махмуда вернулся в машину.
– Я составила маршрут, – сообщила мама, открывая на айфоне приложение GoogleMaps. Махмуд подался вперед, чтобы лучше рассмотреть.
«Этот маршрут пересекает границу страны», – сообщило приложение, отметив тревожную зону маленьким желтым треугольником. Именно этого они и хотели – выбраться из Сирии самой короткой дорогой. Отец завел двигатель, включил зажигание, и они поехали.
Час спустя их встретили четверо солдат и знаком велели остановиться. Махмуд застыл. Эти люди могли принадлежать сирийской армии или мятежникам. Могли оказаться даже ДАИШ. Разобраться теперь стало еще труднее.
Несколько солдат носили камуфляжные штаны и рубашки, остальные – трикотажные толстовки «Адидас», кожаные безрукавки и штаны от спортивных костюмов. У всех были короткие черные бороды, как у отца Махмуда, и чалмы различных цветов и узоров. И каждый держал в руках автомат, только это действительно имело значение.
– Хиджаб, – прошипел отец. – Быстро!
Мать поспешно натянула конец шарфа на лицо, так что были видны только глаза. Махмуд опустился на пол старого микроавтобуса и попытался исчезнуть. Валид сидел, вытянувшись, у открытого окна, неподвижный и невозмутимый.
– Всем оставаться на местах и успокоиться, – велел отец, сбросив скорость. – Говорить буду я.
Один из солдат встал перед машиной и нацелил винтовку на лобовое стекло. Другие обошли машины и заглянули в окна. Они молчали, и Махмуд зажмурился, ожидая выстрелов. По его спине бежали струйки пота.
– Я всего лишь хочу доставить семью в безопасное место, – сказал отец солдатам.
Один из мужчин подошел к окну со стороны водителя и прицелился в него:
– Ты на чьей стороне?
Вопрос был так же опасен, как автомат. Верный ответ – и они останутся в живых, неверный – и все умрут. Но что же сказать? Аль-Асад и сирийская
Запрещенная на территории Российской Федерации террористическая организация.