Бремя любви. Мэри Уэстмакотт
через десять лет… через двадцать… двадцать пять? А меня?»
Впрочем, на последний вопрос ответ он нашел быстро.
«В землю лягу, – сказал он себе. – В землю».
Он, конечно, это знал, но не совсем верил, как не верит любой самоуверенный, полный жизни человек.
Будущее – темное и загадочное время. Что будет через двадцать с чем-то лет? Еще одна война? Маловероятно. Новые болезни? А может быть, люди научатся прикреплять к себе механические крылья и станут порхать над улицами, кощунственно подражая ангелам? Будут совершать полеты на Марс? Начнут питаться таблетками вместо бифштексов с нежным горошком?
– О чем вы задумались? – спросила Лаура.
– О будущем.
– О завтрашнем дне?
– О более далеких днях. Думаю, ты умеешь читать, Лаура?
– Конечно, – удивилась его вопросу Лаура. – Я прочитала почти все о докторе Дулиттле. Книгу о Винни-Пухе и…
– Избавь меня от скучных подробностей. А как ты читаешь книгу? С начала до конца?
– Ну да. А вы разве читаете не так?
– Нет. Я просматриваю начало, чтобы понять, о чем книга, затем смотрю, чем автор заканчивает книгу и что пытается доказать. А потом возвращаюсь и смотрю, как он пришел к таким выводам и что его побудило к этому. Это намного интересней.
Лаура, кажется, заинтересовалась, но явно не одобрила такой метод.
– Мне кажется, автор не думал, что его книгу будут так читать.
– Ну конечно, не думал.
– По-моему, книгу надо читать так, как хотел автор.
– Но ты забываешь о противной стороне, как выражаются эти чертовы юристы. О читателе. У него тоже есть права. Автор пишет книгу так, как ему нравится. Излагает материал по-своему. Нарушает правила пунктуации, толкует смысл, как ему вздумается. Но и читатель читает книгу так, как хочется ему. И автор не может ему этого запретить.
– Получается прямо борьба какая-то, – заметила Лаура.
– Да, я обожаю борьбу. Дело в том, что мы рабски зависимы от времени. А ведь хронологическая последовательность не имеет никакого значения. Если принимать во внимание вечность, можно по желанию переноситься из одного времени в другое. Но о вечности никто не думает.
Лаура уже его не слушала. Ее внимание переключилось на Ширли. И думала она не о вечности, а о ребенке.
Наблюдая за ее преданным, полным любви взглядом, мистер Болдок вновь ощутил смутное беспокойство.
Часть вторая
Ширли – 1946
Глава 1
Ширли слегка запыхалась, торопливо шагая по тропинке. Под мышкой у нее торчали ракетка и кроссовки. Она улыбалась своим мыслям.
Надо торопиться, иначе она опоздает к ужину. Не следовало играть тот последний сет. Все равно игра была неважной. Пэм – плохой игрок. Они с Гордоном не могли противостоять Ширли и… как его? Генри. А по фамилии как?
При мысли о Генри Ширли замедлила шаг.
Генри был чем-то новым в ее жизни. Он заметно отличался от местных молодых людей. Ширли вспомнила о них совершенно равнодушно. Робин, сын викария. Симпатичный