Ожидание свободы. Роман. Валерий Касаткин
Захаровы были русскими, но об этом без надобности никому не говорили. Кондрат поддерживал хорошие отношения с евреями, проживающими в посёлке, не только из-за совместных коммерческих дел, а просто так, обладая общительным и добродушным характером. Дружил он и с двумя поляками, предки которых поселились в этих местах ещё в давние времена. Но единственным другом Кондрата был белорус Филипп Коньков. Вот с ним-то он мог и чарку выпить, и раскрыть свою душу. Друзья обсуждали и политические процессы, происходящие в стране, и своё положение в свете последних событий, понимая, что оно может оказаться незавидным.
Кондрат вышел из хлева и, посмотрев на восток, закрутил фитиль керосиновой лампы, чтобы она погасла. Следом из тёмного коровника вынырнул Семён, который как две капли воды походил на своего отца – такой же коренастый, жилистый и с правильными чертами лица.
– Батя, мы молоко сразу в посёлок повезём или сначала позавтракаем?
– Я думаю, приятнее будет предаться трапезе после поездки, но ты можешь перекусить и сейчас.
Семён похлопал себя рукой по животу.
– Я вчера вечером после окончания постных дней так наелся, что в животе у меня будет ещё долго полно. А сегодня должны приехать Коньковы с угощениями. Так что я воздержусь до общего стола. Кроме этого вечером пойдём колядовать по деревне. В общем, к нам пришёл праздник души и живота.
– Надо матери сказать, чтобы угощений и подарков наготовила побольше. К нам ведь в первую очередь компании будут заглядывать. Ладно, пошли в дом, немного погреемся, а потом развезём молоко. Начнём как всегда с маслосырзавода, а закончим еврейскими домами.
– Ты иди, отец, а я поговорю со Стрелковыми. Я их просил подождать.
Кондрат с прищуром посмотрел на сына:
– Я вижу, ты к ним неравнодушен, особенно к голубоглазой девочке с чёрной косой.
Парень не смутился под взглядом отца:
– А как тут быть равнодушным, когда Стрелкова Галина одна, без мужа, семь дочек старается прокормить, одеть, обуть и ещё грамоте обучить?
– Мы их и так не обижаем, работу всегда даём, хорошо за неё платим. После каждой дойки коров они всегда часть молока себе оставляют.
– Это так. Но я хотел бы с твоего согласия помочь, как ты говоришь, голубоглазой Клаве получить более достойное образование. Она очень умная, ловкая и к тому же красивая девочка, которая в скором времени превратится в прекрасный цветок. И я этот цветок не хочу никому отдавать. Я буду ей вместо брата.
– Откровенно, сын. Но я одобряю твои прекрасные стремления. Иди, поговори со Стрелковыми.
Галя и её девятилетняя дочь Клавдия стояли на дороге за сеновалом, прижавшись друг к другу. Семен, подойдя к ним, улыбнулся.
– Простите меня ради Бога, что заставил вас ждать на морозе.
– Мы не замёрзли, нас греет интерес в связи с твоей просьбой задержаться, – Галя освободила девочку из своих объятий.
– Чтобы вас не морозить слишком