Изувер (сборник). Анатолий Безуглов
же это? – удивился капитан. – А воинская дружба?
– Нашли вояку, – горько усмехнулся Чичков. – Ветров только и мечтал о том, как бы застрять в тылу. Помню, случай у нас был на учениях. Одному пареньку из нашего взвода оторвало три пальца на правой руке. Патрон взорвался. Комиссовали, естественно. Ветров признался мне тайком, что завидует ему. Я говорю: вот дурья башка, чему завидуешь? Он засмеялся: для настоящего мужчины главное – голова. А что, мол, если руки будут целы, а башку оторвет.
Почему Ветрова освободили от службы в армии, Чичков не знал.
Капитан Самойлов рассказал об этой беседе следователю Гольсту.
– Выходит, Ветров мечтал, чтобы его комиссовали, – прокомментировал свой рассказ Самойлов. – И нашел себе вполне подходящую болезнь: и голова, и руки целы остались.
– Как же врачи его не разоблачили? – покачал головой следователь. – Ведь в те времена были очень большие строгости.
– А может, подкупил кого. Тогда тоже продажные шкуры встречались. В общем, Ветров-старший – тот еще патриот! – Самойлов махнул рукой. – Интересно, что говорила ему совесть, когда он после войны каждый год 9 Мая принимал поздравления и подарки?
– Она, вероятно, шептала так тихо, что он ничего не слышал, – усмехнулся Владимир Георгиевич. – Ну что ж, для нас из всего этого важно сделать вывод: болел Ветров шизофренией или нет, мог покончить с собой на этой почве или не мог?
– По-моему, это такое же самоубийство, как и его шизофрения, – заметил капитан.
– Теперь о другом, Леонид Витальевич. О знакомых Ветрова-младшего. Вернее, о его бывших любовницах…
– Этот выкидывал фортели, – сказал Самойлов. – Есть у Бориса дружок, некто Полонский…
– Который был замешан в истории с Мариной Зубовой?
– Да. Знаете, Владимир Георгиевич, прямо противно рассказывать, – брезгливо поморщился капитан. – Обменивались девицами…
– В каком смысле?
– В прямом. Погуляет Ветров с какой-нибудь месяц-другой и передаст Полонскому. Тот тоже в долгу не остается.
– Значит, те девицы сами испорченные.
– Не все. Некоторые порывали отношения с такими кавалерами.
– Есть обиженные на Ветрова?
– Есть. Особенно некая Изольда Романова. Подробности пока установить не удалось.
– История с ней была до женитьбы Ветрова?
– Да. В начале этого года.
– Значит, до… – задумчиво произнес Гольст. – Интересно, сейчас он остепенился?
– Да вроде бы.
– Кстати, о женитьбе, – продолжал следователь. – Странно. Все прочили Борису богатую невесту с высокопоставленными родителями. И недостатка в таких невестах, кажется, не было. Но почему-то Ветров выбрал Ольгу Каменеву. Скромная девушка, из простой семьи… Может, не такой уж он испорченный? А все его былые похождения – грешки молодости?
– Да, выбор Ольги – непонятная штука… Знаете, Владимир Георгиевич, если хотите получше