Краски последних дней. Юрий Черкасов
наметанным глазом искал, чем бы поживиться. И хоть все свободные и условно-свободные места в байдарке, прицепе, мотоцикле и даже карманах, кармашках и кармашечках были заполнены всякой всячиной, но «жабья болезнь» была неистребима. Вот и сейчас в накрытую чехлом байдарку втиснул корявый – уже третий – топорик и початый моток прозрачного скотча. Оправдание типа «пригодится» пока еще срабатывало, но перегруз уже ощутимо сказывался на скорости передвижения. И Сергей понимал, что не за горами тот час, когда придется делать очередную ревизию и не меньше половины трофеев выбрасывать.
Он пока не мог сообразить толком, что именно может понадобиться в дороге и будущем. Бензин, запчасти, спички, котелок – это понятно. А что еще? Вот и приходилось тасовать вещи, доверяя «внутренней жабе», которой нужно все на свете.
Вспотев и поцарапавшись о ржавый гвоздь, Сергей наконец-то расчистил проезд. Все города и городки – придорожные села давно разгромили потоки беженцев, – он стремился проскочить по объездным или, в крайнем случае, миновать окраинами. Поживиться можно везде, а переться через центр – нет уж, увольте! И «lexus» тому живой… тьфу, скорее уже мертвый пример.
«И вообще! – подумал он. – Какого хрена баррикады ставят здесь?»
Одно дело в Европе! Там это была одна из форм протеста людей, покидающих родные дома, и шпилька в сторону как всегда бездействующих власть имущих. Здесь же – дань моде. Ведь основной поток беженцев давно схлынул, а военные, что заполонят город ночью, все эти сооружения просто забросают гранатами, а остатки раздавят танками. К завтрашнему утру этот уже не населенный пункт сам по себе станет очередной преградой для воды. Всю ночь армия будет прочесывать квартиры, дома, флигели, подвалы и погреба, срывать канализационные люки. Ночные обходы проводят с одной целью – оставить побольше провалов для задержки воды. И это как бы не лишено смысла. Большая вода из-за препятствий теряла напор и скорость, а местами – временно, конечно, – превращалась в малую воду. Но людям просто необходимо было знать, что победы есть. Это давало хоть небольшой, но стимул для дальнейшего сопротивления.
Мотор сыто заурчал. Прицеп дернулся, байдарка еще больше сместилась к краю.
«Надо бы крепления проверить, – отвлеченно подумал Сергей и прислушался. Впереди были звуки непонятной возни. – Засада? Странный способ…»
Внезапно витрина магазинчика метрах в двадцати лопнула, и на дорогу вылетел человек.
– Твою мать! Да уеду я когда-нибудь отсюда? – в сердцах выругался Сергей, снова стащил с шеи автомат и осторожно бочком побежал вперед.
Не то, чтобы его сильно волновало происходящее. Он называл такие ситуации «заборами». А уж сколько крови – и только ли крови? – они заберут, это уже другой вопрос.
На дороге неподвижно лежал подросток с лицом, изрезанным стеклом, и громко стонал. Возня в магазине не утихала. Слышались сдавленные охи и звуки ударов. Сергей глянул на вывеску: магазин «Все для художника».
«Из-за чего сыр-бор?» – недоуменно подумал