Следователь по особо важным делам. Анатолий Безуглов
На третьем курсе гражданин Чикуров уходит из консерватории. По болезни. Профнепригодность.
Теперь я отношусь к этому спокойно. Тогда было худо.
Это мягко выражаясь. Подвело горло, осложнение после гриппа. «Закон подлости»: бутерброд падает маслом вниз, единственная монета закатывается в единственную щель в полу… И еще русская пословица (ими я нашпигован благодаря словоохотливости родителей) – бодливой корове бог рог не дает…
А дальше мой коллега был бы поставлен в тупик. Почему Чикуров поступил на юрфак в МГУ? Первое – здание факультета тогда было рядом с консерваторией, по той же улице Герцена.
Чепуха, сказал бы следователь. В принципе – да. Право и вокал так же далеки друг от друга, как Кулундинская степь и ярославские леса. Хотя, говорят, профессор, который читал нам трудовое право, был когда-то главным режиссером Театра оперетты…
Может быть, юношеское увлечение Конан Дойлем, Эдгаром По и Адамовым? Я бы ему сказал, что не так. Прочел этих авторов в зрелом возрасте (карточка в библиотеке консерватории).
«Шерше ля фам!» – воскликнул бы следователь. И был бы близок к истине.
Но вот найти эту женщину… А если бы и нашел, она бы сказала, что никакого Чикурова И.А. не знает. Как это ни горько. Сейчас, правда, уже не горечь, а воспоминание о горечи. Хотя в новосибирском аэропорту меня на некоторое время посетили грустные мысли.
О той женщине, тогда – стройной девушке, никто не знал. Даже мои самые близкие друзья. По их мнению, у меня была скверная привычка замалчивать свои личные дела. А я просто-напросто ревновал ее даже к родителям.
Понимаю, качество не совсем лестное. Но что поделаешь? Натуру не изменишь.
Но если я все-таки решился бы давать показания, следователь узнал бы правду.
Два года я пропадал на лекциях по уголовному праву, криминалистике, судебной психиатрии и прочим дисциплинам, что читал будущим юристам. И не потому, что они меня увлекали. Мне хотелось почаще быть рядом со своим «предметом» (как говорит моя мать).
И когда врачи сказали, что петь я уже не буду, а смогу только подпевать, я недолго думая перебрался вниз по улице Герцена. Хотя меня оставляли в консерватории на дирижерско-хоровом факультете. Но мысль о том, что мне придется учить кого-то петь и не петь самому, совсем не грела. Представьте себе, всю жизнь оплакивать свою неудачу…
Чего бы мне очень не хотелось говорить следователю (он бы все равно теперь смог узнать, после моего признания), так это то, что девушка, ради которой я пошел по стопам Шерлока Холмса и Мегрэ, уехала по окончании университета в Новосибирск и вышла замуж за оперного певца. А я еще три года учился в университете, тщательно обходя консерваторию.
Почему она все-таки избрала мужа-артиста, я не знаю.
Он далеко не Карузо. Заурядные вокальные данные.
Остается только предположить, что она плохо разбирается в бельканто. Я не успел ее просветить.
Но вернемся к Залесскому.
Коломойцев утверждал, что он – человек широкой души.