Лавка Харли. Василий Пекалицкий
со свечками в руках. Их лиц также нельзя было рассмотреть даже при таком достаточно ярком свете. Неожиданно вся эта масса зашевелилась и из толпы медленно вышел и направился ко мне то ли человек, то ли какое-то существо в красном плаще. Нет, скорее в алом, как кровь. Я тут же вскочил на ноги. Он же на миг остановился, как будто не ожидал этого.
– Не стоит волноваться, Фризо. «Откуда он знает мое имя? Ведь его знали очень немногие, те, которые, собственно, и дали мне его. Смешав все свои имена и убрав несколько букв – и получилось „Фризо“. И вообще, что это за знакомый голос? Даже слишком знакомый. Чей же?!» Все эти мысли молниеносно пронеслись в моей голове.
– Кто, кто все эти люди? – наконец глухо произнес я. – Где я нахожусь? Алая накидка была сброшена в мгновение. Увиденное повергло меня в шок. Это был Сандо де Пюри – главный патриарх всей провинции, который освятил меня на пост священника. Я застыл, борясь с оцепенением. Его лицо не могло скрыть какой-то тяжелой обиды и разочарования. Но что я мог сделать такого, чтобы оказаться в столь мрачном и темном месте? За какие грехи? Я тут же упал на колени, молясь и упрекая себя за то, что не узнал святого и столь важного человека. Неожиданно Сандо де Пюри, увидев меня в таком скверном положении, тут же помог мне подняться:
– Не стоит этого делать.
Тут явно творилось что-то неладное. В голове панически крутилась, подобно юле, одна лишь мысль: бежать не только отсюда, но и из всей провинции. Куда угодно, но только подальше отсюда. Мое сердце колотилось как бешеное, предугадывая очередную беду. Но все было еще хуже, чем я мог себе только представить.
– Что все это значит?!
Сандо де Пюри повернулся назад, где уже стояла святыня нашей церкви: золотой кубок, украшенный сапфирами. Это был Кубок всех святых. Название это он получил не потому, что был сделан из чистого золота. Напротив, он был изготовлен из костей более пяти тысяч священнослужителей, которые, сделали много достойных дел. Кубок несли четыре монаха. От самого кубка пахло полынью, особой полынью, которая росла только в этой провинции, и которая не зря считалась здесь колдовским и проклятым растением. Как-то раз мне довелось увидеть ее силу: помнится, как одну овцу специально накормили ею, после чего она просто упала на бок, безумно таращась на собравшихся рядом пастухов. Я не хотел даже пробовать этот напиток. Но настойчивость собравшихся и угроза смерти, если я откажусь, ясно читалась в их глазах. Сильная головная боль и затмение разума на пару минут обеспечили все.…
Я упал на пол, отлеживаясь пару минут. В глазах даже помутнело, словно я попал в туман, но не такой, как обычный – он был похож больше на пар, исходивший из чайника. Все прошло очень быстро, и я смог снова встать на ноги.
– Взгляни на свои руки – сказал, обращаясь ко мне, Сандо де Пюри. На правой ладони я увидел, как будто выжженную метку в виде круга, в центре которого была магическая звезда, накрытая крестом.
– Это