Волшебная птица Петутукан. Сказки. Эдит Несбит
что они не давали мне каждый день мой любимый пудинг.
– Какая жалость! – сказала Матильда. – А какой у вас любимый пудинг?
– Хлебный, конечно, обсыпанный розовыми лепестками и с грушевыми леденцами внутри.
Матильда отправилась к королю, но едва она сделала несколько шагов, как Петутукан вновь засмеялся. Поэтому, когда она нашла короля, он был не в состоянии заказывать обед, так как превратился в огромную виллу, весьма современную, со всеми удобствами. Он грустно стоял в парке, и Матильда узнала его только по криво торчащей на одном из дымоходов короне, и еще по краю горностаевой мантии, стелющейся вдоль садовой дорожки. Она сама заказала любимый принцессин пудинг, и весь двор поглощал его каждый день на обед, пока не осталось ни одного придворного способного не испытывать отвращения к хлебу. И все они согласны были пробежать милю, лишь бы никогда больше не пробовать грушевых леденцов. Да и сама Матильда устала от однообразного питания, хотя была теперь умной девочкой, и понимала, как полезен хлеб.
А принцесса становилась все толще и толще, и все румяней с каждым днем. Ее платье приходилось распускать все больше, пока уже не осталось швов, которые можно было распустить. Тогда ей пришлось надевать старые платья, которые носила Матильда, а потом и они оказались малы. С полнотой принцесса обрела и доброту, и Матильда полюбила ее от всей души.
А Петутукан за целый месяц ни разу не засмеялся.
Когда принцесса округлилась до подобающего любой принцессе размера, Матильда как-то пришла к ней, нежно обняла и поцеловала. Принцесса поцеловала Матильду в ответ и сказала:
– Ах, мне так жаль, но придется во всем сознаться. Петутукан никогда не смеется, если его не пощекотать. Он, честно говоря, ненавидит смеяться.
– Но вы ведь больше не будете его щекотать? – спросила Матильда.
– Конечно, не буду, – уверила ее принцесса, – я вредничала, потому что была тощей, а теперь я полная и хочу, чтобы все были счастливы.
– А как всем стать счастливыми? – сурово спросила Матильда. – Ведь все превратились во что-то, во что совершенно не планировали. Ваш отец теперь великолепная вилла, премьер министр был маленьким мальчиком, и едва он успел обрести свой подлинный облик, как превратился в здание Оперы. Половина горничных дворца стали губками для мытья посуды и трутся об эту посуду. Бравые моряки военно-морского флота теперь французские пудели, а все солдаты королевской армии – немецкие сосиски. Ваша любимая няня превратилась в цветущее белье, а я, увы, слишком умна. Сможет эта жуткая птица вернуть все обратно?
Услышав, каким стало ее королевство, принцесса залилась слезами.
– Нет, – всхлипнула она, – он как-то объяснил мне, что, когда смеется, только поначалу знает во что кто превратится, а потом колдовство творит само, что захочет. Единственный способ вернуть все, как было, это если… Но это невозможно! Если заставить его посмеяться