Диалоги с Евгением Евтушенко. Соломон Волков
строчки вы нашли: „Спешишь умереть за Гренаду? / А ты за Гренаду живи!“ Как вы ввернули эту тему светловскую!»
Волков: Специалистка по Евтушенко и Светлову…
Евтушенко: Потом меня провели к другому начальнику. Это был большой начальник уже, Филипп Денисович Бобков.
Волков: Который потом стал еще большим начальником.
Евтушенко: И он со мной проводил беседу. Протекала она довольно вежливо, разговор был дружеским, мне никто не угрожал, ни в чем не обвинял. Бобков мне просто говорил: «Женя, понимаете, нам нужно знать настроение молодой интеллигенции. Мы составляем сводки для нашего руководства. Это очень важно, ведь мы определяем в общем политику. Нам нужны честные люди, такие, как вы. Понимаете, старые кадры нам не годятся. Мы хотим, чтобы у нас были люди с чистыми руками, с чистым сердцем, которые любят свою Родину. Вот сейчас надвигается фестиваль молодежи. Вы включены в бригаду, которая будет выступать на фестивале, вы будете читать стихи, встречаться с творческими людьми… И нам нужно знать настроения и наших гостей-иностранцев. Мы не просим от вас ничего дурного, не просим доносить на кого-то – наоборот, просто рассказать, чем люди дышат, что надо сделать, чтобы помочь нашей стране обрести новое лицо, так сказать… Вот и всё. Ну а потом и мы вам поможем увидеть мир. У нас есть возможности и в поездки заграничные включать, скажем, на круизы там разные, или что-нибудь еще…» Потом сказал: «Мы знаем, вам, молодежи, сейчас трудно. Иногда, когда случается любовь, просто некуда деться. Ну, будем помогать вам и в этом…»
Волков: С квартирой? Или с местом, где можно встретиться с подругой?
Евтушенко: Да-да, с подругой. «Если что-то нужно, всегда обращайтесь». И такой ласковый был разговор… А я сказал: «Большое спасибо за доверие». И по совету Миши: «Во-первых, я горд, что вы мне поручаете такое ответственное дело. Но я должен сказать, что совершенно не умею хранить тайны. Ну не могу просто! Мне захочется всем рассказать, что мне оказывают такое доверие, я не удержусь и кому-нибудь обязательно расскажу… Ну как это можно? Я ж вас подведу тогда! И потом, вы знаете, если я встречу врага, да я сам к вам приду! Первый! Я это сделаю сам! Зачем же меня вознаграждать какими-то поездками? Я зарабатываю хорошо, печатаюсь, я и сам могу купить туристическую путевку – слава богу, у нас сейчас развиваться начал туризм. Хотя меня и не пустили пару раз уже…»
Волков: Напомнили-таки им…
Евтушенко: У него изменилось лицо. Он понял, что не на того напал.
Вот так я и ушел от них.
Волков: Как настоящий Маугли социалистических джунглей.
Евтушенко: Да просто не было тогда человека, которого б не вызывали. Беллу вызывали – несмотря даже на то, что мама ее там работала переводчиком, а папа был заместителем московской таможни.
Волков: И, по-моему, в чине заместителя министра даже. Во всяком случае, крупным чиновником – таможня ведь принадлежит к сфере государственной безопасности? То есть у Беллы как бы вся семья была ведомственная. И вдруг ее саму… И что, как она отреагировала?
Евтушенко: