Женщина, у которой выросли крылья (сборник). Сесилия Ахерн
в душном транспортном контейнере, где толком не было ни света, ни еды, но было зловонное отхожее место в углу. Сердце ее изнывало от тоски. Она боялась, что она разрушила жизнь своих детей, собственными руками вырыла им могилу. Словом, не для того она прошла через весь этот кошмар, чтобы останавливаться на полпути.
Пульсация в спине усиливается. Боль поднимается от копчика до самых плеч. Мощные волны боли, как родовые схватки, – каждый приступ все сильнее, но чередуется со странным облегчением.
Когда она подходит, женщины умолкают и поворачиваются к ней. Они стоят у нее на пути, придется просить их посторониться. Ее затруднение хоть и по-детски глупое, но реальное, тем паче что от боли она не может говорить. Кровь бросается ей в голову, сердце бешено стучит в ушах. Кожа на спине туго натягивается. У нее чувство, что ее порвет как при родах. И поэтому она знает, что грядет новая жизнь. Она поднимает голову, выпрямляется и бесстрашно смотрит им в глаза. Она чувствует в себе гигантскую силу, огромную внутреннюю свободу, чего этим женщинам не понять. Ведь никто не грозил отнять у них свободу, они не знают войны и как легко война превращает людей в зомби, а их разум в тюремную камеру, так что свобода становится дразнящей фантазией.
Теперь она чувствует, что не только кожа, но и ее черная абайя на спине туго натянулась. Потом раздается треск ткани, и воздух холодит ее голую кожу.
– Мама! – Сын смотрит на нее круглыми глазами. – Что происходит?
Вечно боится: что-то будет дальше? Она добыла для него свободу, но он все еще в заключении. Она видит это каждый день. Дочке проще – она младше и быстро привыкает к новому, хотя оба навсегда получили от жизни прививку правды.
Абайя рвется полностью, и она вдруг ощущает мощный толчок снизу вверх, так что ее вместе с детьми поднимает над землей и снова опускает. Дочка хихикает, а сын, кажется, испуган. Теннисистки смотрят на нее в шоке.
– Мама! – шепчет дочка, вырывая у нее руку, чтобы забежать со спины. – У тебя крылья! Большие и красивые!
Она оглядывается. Вот они: множество фарфорово-прекрасных перьев и размах два метра. С удивлением она понимает, что может управлять своими крыльями, напрягая и расслабляя мышцы спины. Выходит, все это время ее тело готовилось к полету. Дочка визжит от восторга, а сын крепко вцепился в нее, ища защиты от пристальных взглядов женщин.
Расслабив мышцы, она опускает крылья и укрывает ими детей, потом и сама прячет голову в белое пушистое облако своих перьев. Дочь веселится, а сын робко улыбается, капитулируя перед этим волшебством. Чувство безопасности обманчиво.
Она снова расправляет крылья и гордо поднимает голову – как свободный дикий орел на самой высокой из вершин.
Женщины все стоят у нее на пути, остолбенев от потрясения.
Она улыбается. Ее мать однажды сказала ей: единственный способ пережить – это пройти через все до конца. Нет, она ошиблась, ведь можно подняться вверх.
– Держитесь крепче, детки.
Они