Цветок цикория. Книга II. Дом для бродяги. Оксана Демченко
Это неинтересно. Им всем – королю, храму и еще невесть кому – нужно золото. Всем нужно золото, нет разницы, как они себя называют и какие причины придумали, чтобы отнять его. А что? Только не говори, что ты… тебе тоже нужно золото? Я ошибся?
Лицо мальчика стало бесконечно усталым и даже старым. Он осторожно отодвинулся, забился в угол и прикрыл глаза. Локко потянулся дотронуться до тонких пальцев… и не решился. Вместо этого тихо, шепотом, рассказал легенду таежных людей – о дочери змея-полоза и пропавшем золоте. И добавил быль: о том, как в тайге несколько раз собирали артель. Настоящую, для общего дела.
– А можно все золото… утопить? – чувствуя себя глупым, все же спросил Локко.
Мальчик долго молчал. Затем вдруг закашлялся, стер со щеки слезинку и опять закашлялся… то есть рассмеялся.
– Разве в золоте дело, лесной дикарь! Ты такой большой, и такой… как первый день живешь. Пусть будет не золото, а железо, – мальчик взвесил на ладони свой кинжал. – По твоей логике выходит, если утопить все железо, люди перестанут убивать, да? Почти все убийства совершаются железом – стрелами, ножами, мечами, топорами. Железо виновато? Нет уж, какое там! Железо – исполнитель, золото – поверенный в делах, а хозяин-то человек! Всегда так. Может быть, незапамятно давно мы могли сделать иной выбор… но теперь уж поздно. Мы протоптали себе дорогу, мы идем… и остановиться, сделать выбор снова, не способны.
– Ты прав, я понимаю. Но так было бы здорово…
– Точно, было бы здорово, – улыбнулся мальчик. Помолчал, прислушиваясь к звукам вне кареты. – Меня зовут Йен. Я рад, что встретил тебя, Локко. И мне горько, нам пора прощаться. Я сказал, что хочу узнать у тебя о цене найма на сезонные работы. Что высажу тебя возле колокольни святого Теодора. Надеюсь, тебя отпустят.
Карета встала. Локко быстро соскользнул на пол. Припомнил, как было велено стоять, и сгорбив спину, нагнул голову.
Дверца открылась. Сзади до плеча дотянулась большая рука в железной перчатке, сжала когти пальцев, чтобы выдрать из кареты, вышвырнуть навсегда и безвозвратно.
– Хозяин!
Локко вцепился в железные башмаки Йена, и хватка руки-капкана на плече ослабла: ведь рывок теперь выдрал бы из кареты и нищего попрошайку, и драгоценного золотого ребёнка – обоих! Локко выдохнул, довольный тем, что смог выиграть время. Выпрямился, нагло щурясь. Теперь были распахнуты обе дверцы, и охрана пялилась на невероятное зрелище всем немалым числом глаз, и слушала тем же числом ушей… Локко усмехнулся. Чем больше свидетелей, тем лучше!
– Хозяин. Я очень умен, хозяин. Я понял вашу тайну. Не надо платить за меня золотом, его отберут. Не надо отсылать меня, там голодно и грязно. Дайте мне одну каплю от щедрот, и я – ваш с потрохами. – Локко неуловимо быстрым движением вынул кинжальчик из ножен, чиркнул кончиком лезвия по пальцу мальчика, поймал на ладонь каплю крови и слизнул. Кивнул, с важным видом умнейшего из мошенников… –