Вор. Андрей Константинов
придирчиво осмотрел себя в зеркале клозетного предбанничка (там стоял у него маленький холодильник с напитками для «нужных людей») и остался доволен. Китель украшали две медали «За беспорочную службу» – второй и третьей степеней, – университетский значок и пятиконечный, старого образца знак «Отличник милиции». Характерным жестом Ващанов закинул назад падавшую на лоб челку, за которую называли его в ОРБ за глаза Чубиком, и втянул живот.
Животик Геннадия Петровича немного удручал, но ничего поделать с его ростом подполковник не мог – не мальчишка же он, в конце-то концов, чтобы мучить себя в спортзале. А то, что некоторые остряки оэрбэшные называют первого зама подполковником с запасом, так это от зависти, не иначе… И не такой уж большой живот, кстати говоря, – в куртке, например, практически незаметен.
Ващанов глянул на часы и заторопился – ему пришло в голову, что можно еще заскочить к Светлане, – перед встречей с Антибиотиком будет даже полезно немного расслабиться, стравить, так сказать, лишний пар…
Должность позволяла Геннадию Петровичу уходить с работы в любое время и не ставить при этом в известность никого, кроме непосредственного шефа, начальника ОРБ полковника Кузьменко, но Дед Кузя (так прозвали опера полковника) как раз приболел – он вообще стал часто болеть в последний год, так что Ващанов практически постоянно был сам себе хозяином. Служебную машину подполковник решил не брать – все-таки не домой собирался ехать, а к любовнице… Оно, конечно, не восьмидесятые годы на дворе, и с внебрачной половой жизнью у милицейской номенклатуры стало попроще; разводы и адюльтеры уже не ломали карьеры с таким смачным хрустом, как в недавние партийные времена, но все же… Как говорит тот же Виктор Палыч, главное – не борзеть и не зарываться, и в этом старик, несомненно, прав. Дело ведь не только в том, что у первого заместителя начальника ОРБ есть любовница, – у кого их нет, любовниц-то, дело, как говорится, житейское… Вопрос в том, кто она, эта любовница. Одно дело – какая-нибудь учительница, или врачиха, или следачка из прокуратуры – словом, баба непритязательная и «социально близкая». И совсем другое дело, если пассия танцует в шоу-программе в «Тройке», если ноги у нее такие, как у девочек на японских календарях, да и грудь с задницей не хуже… Такую ляльку открыто держать в постоянных любовницах – это все равно что на работу внагляк приезжать на личном «мерседесе», только самый тупой не задумается: а откуда, собственно, у честного – и, стало быть, бедного – мента средства на приобретение и содержание такого шикарного «аппарата»?
Поэтому Геннадий Петрович, выскочив из Большого дома, сел на автобус, переехал на нем Литейный мост и, выйдя на улице Лебедева, поймал такси.
К Светлане он прибыл за полчаса до назначенного им самим срока – танцовщица не ждала его так рано и встретила в халате.
– Ой, Гена,