Правитель мертв. Роман Папсуев
так?
– Возможно.
Белый некоторое время молча рассматривал меня.
– Почему ты отверг предложение Белого Короля?
– Мне оно показалось неубедительным и малообещающим.
– Разве тебе не хочется, чтобы этот мир процветал? Чтобы не стало войн, убийств? Чтобы природу не насиловали? Чтобы в этом мире не деньги решали все? Если Прорыв удастся, из мира исчезнет Зло...
О господи, опять лозунги, опять громкие обещания и посулы. Я с раздражением ответил:
– Не понимаю, зачем вы постоянно читаете эти душеспасительные проповеди накануне Прорывов? Неужели вы хотите выбить меня из колеи своей нелепой демагогией? Вы постоянно твердите один и тот же бред, которым может страдать лишь неисправимый романтик, надеющийся на то, что мир станет лучше в результате вмешательства извне. Это самая большая ваша ошибка. Вы, Белые, убеждены, что достаточно совершить Прорыв, принести людям свет, и они тут же разучатся убивать и выкачивать из природы все без остатка. Будь вы хоть капельку прагматичнее, до вас бы дошло, что мир – такой, какой он есть, каким его сделали люди. Не забывай, что это они здесь живут, и они созидают жизнь, а не мы. Вы, реформаторы, не видите очевидных вещей...
Белый молчал.
– Значит, поэтому ты стал Черным? Потому что не веришь, что этот мир можно изменить? – спросил он немного погодя.
– Нет, я стал Черным не поэтому. Я стал Черным, потому что мне претит все реформаторское. Я консерватор по натуре. А еще мне нравится черный цвет. Он не такой маркий.
– Ты странный, Ферзь.
– Мне многие это говорили.
– Неужели ты не понимаешь, что мы хотим людям добра?
Я начал выходить из себя.
– Добро? Зло? Да ты о чем? Я что, по-вашему, желаю людям зла? Когда люди называли меня Кетцалькоатлем, я не требовал никаких жертв! Я хотел лишь восстановить то, что было утеряно в океане, пытался создать процветающий, гармоничный мир. Но стоило мне и моему преемнику покинуть индейцев – и что? Их зверские жертвоприношения вошли в историю как самые кровавые. Кортес, увидев залитые кровью алтари ацтеков, решил, что этих варваров необходимо уничтожить. И кто возьмется его судить? Неужели ты думаешь, все дело во мне?
– Конечно, – уверенно и спокойно произнес мой враг. – Ты пытаешься свалить все на человеческую природу – позиция слабого, беспомощного творца, который не хочет поверить, что эту природу он создал сам! Ты боишься ответственности, и это касается всех вас, Черных. Мы, Белые, как раз более трезво смотрим на мир. Вы не хотите перемен, поскольку боитесь, что ваша власть придет в упадок. А в мире, который создадим мы, власти вообще не будет! И мы сможем – я уверен в этом, – сможем изменить людей!
– Ваш мир без власти – утопия. Такого не было, нет и не будет никогда! Вы обычные лицемеры. И ежу понятно, что власть попросту сосредоточится в ваших руках, вы станете манипулировать людьми, прикрываясь ширмой благопристойных идей. Вы и ваше отношение к Игре мне противны. Именно поэтому я стал Черным и именно поэтому я Черным и останусь!
Белый развел руками.
– Ну что ж, если это твое последнее слово...
–