Гибель Республики. Хроника в сценах и документах. Игорь Олен
Он ушёл… мама тоже ушла. Выходит, все меня бросили… только дядя не бросил? Ты ему скажешь, он меня бросит, буду один… Не скажешь? – Мальчик, вернувшись, смотрит на грека. – Я ведь люблю его!.. И тебя люблю… Ну, а ты меня любишь?
– Да.
– Учитель! Мы будем вместе. Ты, я и он (гул толп вблизи) … Возвращается!! Его любят! любят, как я его! Провожают! Мы его встретим! Он мне расскажет про Ганнибала, про Цинцинната и про Камилла! Завтра сразимся с ним на мечах… Идём к нему! – Вдруг рванувшись, мальчик задерживается резко. – Правда, учитель, два получается, коль сложить единицы? Вот, беру ветку, сразу ломаю – две получаются. Как понять? – И, смеясь, он пускается вновь к воротам, подле каких в толпе, запрудившей двор, говорит речь крепкий мужчина:
– Знайте, квириты3: вы, проводив меня, подтвердили приверженность нынче принятым нами важным законам. В них воля плебса, воля народа! Мы учреждаем новый строй Рима! Слава италикам – равноправным, как римляне! Слава новым законам!
Крик из толп: – Ты, изменник! Вождь италийских псов! Ты задумал убить нас, римлян, и заменить нас сбродом италиков?!
Вопли, драка в толпе… и вновь клич:
– Друзу! Трибуну!! Освободителю!!!
Начинает суровый рослый италик:
– Римляне, я из племени марсов! Я – Помпедий Силон, их консул. Я благодарен вам и трибуну. Нынче вы дали вашим союзникам, вместе с вами сражавшимся за могущество Рима, римское право. Мы вам равны с сих пор! Вон в воротах Катон-малыш, прадед коего – Цензор, славный сын Рима. Знайте, вчера я держал его над землёй, грозя, что-де выроню, если он не попросит прав нам, италикам. Он не дрогнул, не пискнул; он удивил меня. Потому что он отпрыск вольного Рима – Рима, не знавшего над собою господства, кроме бессмертных вечных богов! Мы тоже впредь граждане древней Римской Республики, сонаследники её мощи, чести, свободы! Видите, плáчу… Слава трибуну, Ливию Друзу!!!
Клич в толпе:
– Честь италикам, честь союзникам! Слава Ливию Друзу! Марка Катона нам! Покажите Катона, правнука Цензора!!
Ливий Друз, обернувшись:
– К нам, к нам, племянник!
Некто, скакнув из толп с воплем: «Это, отступник, дар от сената!!» – бьёт Друза в бок мечом, и тот падает… Толпы топчут убийцу… Взмелькивают кинжалы, потные озверелые лица… Мальчик кричит, как все, но не слышит себя и плачет.
Атилия, первая жена Катона, — сестре его Сервилии
Я, Атилия, дочь Серрана, милой Сервилии шлю привет из Лукании, где по милости М. Катона, строгого мужа. Что тебе, шлюха, честь рода Порциев?! Ты меня, вижу, учишь, будто ты пифия, как мне жить и что делать? Цыц, тварь золовка! Ты поучи-ка проблядь сестрёнку, что ходит голая, коль, по-твоему, финикийский газ прикрывает! Ну а как Цезарь, друг твой, вас спутает, благо обе Сервилии и привыкли услуживать? Не боишься? Нá, тварь, ещё держи из Катулла: «Знает Сервилька лучше рабыни, чем служить в бане или на ложе». [Смысл в сходстве имени и понятий «слуга», «прислуживать»]. Я стишки прочла на колонне близ Форума… Кстати, как Юний Брут, твой
Самоназвание римлян.