Убойная сила. Лев Пучков
мальчишек. Помнится, один из «духов» – высокий матерый мужик – презрительно бросил в видеокамеры: «Мне просто стало стыдно – с кем я воюю?! С пацанами, которые мне в сыновья годятся! Я пожалел их и вот – решил добровольно сложить оружие…»
Было бы интересно послушать, что ответил бы матерый, спроси его кто из журналистов: «И что ж ты, родной, сутками раньше оружие не сложил? Почему вплоть до разблокирования пулял по окнам подвала, не давая этим самым пацанам носа высунуть?»
Ан нет – дурных вопросов никто не задавал: похлопали дружески по плечу – молодец, мужик! Езжай в Ханкалу, там вас потом обменяют. Так вот…
По ходу дела возле школы оперативно орудовал медперсонал: собирали всех подряд раненых и убитых – и наших и «чехов». Всех, кому еще требовалась помощь, грузили в «таблетки»[4], чтобы везти на эвакопункт, а кому уже до лампочки – бирку на ногу и в тентованный «Урал»…
И вот, представьте себе: выхожу я из наспех раскинутой санпалатки – там у меня выковыривали осколки из спины – и наблюдаю такую картинку: немолодая уже медсестра выгоняет из «таблетки» шестерых ходячих раненых ребят и покрикивает: «Давай, давай, сынки – вон тяжелых несут! Сначала тяжелых отвезем, а потом за вами приедем…»
Глянул я на этих «тяжелых», и в глазах потемнело: наши санитары, пыхтя от натуги, тащили на носилках к «таблетке» двух уродов, которые отрезали головы моим бойцам и надругались над трупом Лешего… Если бы мне предложили их опознать чисто по внешним признакам, я, возможно, еще усомнился бы – они практически все похожи друг на друга, как однояйцевые близнецы. Однако у меня, как у любого профессионала, имеется характерная черта: пунктуально фиксировать результаты своей работы. Вот я и зафиксировал: один из «тяжелых» был ранен в задницу, а второй – в левое плечо, причем наши сердобольные санитары успели соорудить этим выблядкам обильные повязки.
Тот, кто имел ранение в ягодицу, держался молодцом: приветственно махал ручкой и скалился в журналистские видеокамеры, а второй зверьком зыркал по сторонам и натужно цедил воздух сквозь стиснутые зубы – промидолом, видимо, его баловать не стали.
Полюбовавшись этим замечательным зрелищем с десяток секунд, я под угрозой оружия заставил санитаров поставить носилки на землю, отогнал их подальше и методично расстрелял пленных, выпустив весь магазин… Повторяю – сделал я это не будучи в состоянии аффекта или боевого транса, а напротив, руководствуясь холодным расчетом и пребывая в здравом рассудке. Я просто казнил их. Если в нашей богом обделенной стране Правосудие зачастую валяет дурака, в некоторых случаях его функции должен брать на свои плечи тот, кто на это способен… Кликнув своих оставшихся в живых бойцов, я показал им мертвых «духов» и пояснил, что справедливость восстановлена. Теперь каждый из них уверен на сто процентов, что любое зло наказуемо, а возмездие неотвратимо, независимо от того, что за спиной злодея стоит могущественная
«Таблетка» – санитарная машина.