Убойная сила. Лев Пучков
перевернувшись на другой бок, я активизировал стенания и с любопытством наблюдал за развитием ситуации. Смирнов благополучно схлопотал от корпусного по рукам и принял на грудь пару тарелок с объедками, ловко запущенных через кормушку баландером. С не меньшей ловкостью вернув тарелки обратно, мой корешок взвыл как волк и принялся лупить кулаками по гулко завибрировавшей двери, изрыгая гнуснейшие тирады в адрес врагов. Судя по мощному реву и диким воплям снаружи, психи из общих камер уже давно вошли в возбужденное состояние и всячески поддерживали наше выступление. В общем, имел место безобразный дебош.
Корпусной, надо отдать ему должное, пребывал в растерянности совсем недолго. Похлопав чуток белесыми ресницами на бесновавшегося у кормушки Смирнова, попкарь завопил, как подрезанный:
– Спецназ! Спецназ! – И так до тех пор, пока под сводами психотделения не наступила относительная тишина.
– Будете базарить – спецназ позову! – закрепляя успех, объявил корпусной. – Они уже неделю без работы – соскучились, поди! – Публика замолкла – только отдельные задушевные всплески былого буйства доносились в нашу сторону из коридора. В общих камерах поголовное большинство самостоятельно гасило наиболее неуемных: сей процесс выражался в мычании заткнутых ртов и причитаниях типа: «Не надо, не надо – я сам!»
– Ну че – есть желающие повозбухать? – победно воскликнул корпусной. – Если есть – я завсегда пожалуйста!
Возбухать никто не пожелал. Методы воспитательной работы уидовского спецназа[6], отделение которого постоянно дежурило где-то на верхних этажах СИ-1, надолго оставляли мрачный след в памяти любого обитателя пенат, будь он хоть трижды дегенератом.
– Ну зачем спецназ? – вкрадчиво пробормотал вредный Григорий после некоторой паузы. – Ты зайди сюды, пощупай его – вдруг он кони кинул? А коли не кинул – так он тебе по черепу жахнет, переоденется и, как в 1954-м…
– Да заткнись ты, чмо! – пресек старого педераста Смирнов. – Человек умирает! Ну давай, давай – сделай че-нибудь, братуха! – обратился он к попкарю. – Доктора позови – не веришь, сам зайди, проверь – ведь помрет же!
– Вот это ты влип, Иваныч, – грустно резюмировал Адвокат. – ДПНСИ доложишь, что подследственный ложку заглотил, – вставят на всю катушку. Куда смотрел? Не доложишь – вдруг помрет? Опять же вставят. В камеру зайдешь – на части порвут. Хи-хи…
– Ага, разогнался! – досадливо пробурчал корпусной. – Щас все брошу и побегу докладать! Пусть себе лежит – ни хера ему не будет!
– Зря ты так, Иваныч! – сурово прикрикнул Григорий. – У меня разок корпусной недоглядел – подследственный отравился дрянью и помер. Так корпусному поджопник – пошел на хрен с работы! – и платить компенсацию семье заставили… Так что – топай. Пущай экстренный вызывают – надоть бы этого в клинику свезти.
Корпусной сурово задумался на полсигареты и, захлопнув кормушку, потопал к выходу из
Уидовский спецназ – подразделение для усмирения заключенных.