Летний дракон. Первая книга Вечнолива. Тодд Локвуд
меня и Дариана. – Так или иначе, предназначалось оно моим детям.
Мабир благосклонно склонил голову набок.
– И поскольку они твои дети, а ты мастер-разводчик гнездовья Риата, сие событие имеет значение и для гнездовья, и для Риата, что усложняет прочтение.
– Да, наверное. Но нельзя отрицать, что мои дети играют здесь очень важную роль.
– Нет, – поправил Беллуа. – Если мы предположим, что неподалеку впрямь пролетал истинный Авар, нельзя отрицать, что важную роль тут играет владыка наш Коррузон: ведь все Высшие драконы есть Его отражения.
Мабир сразу же возразил:
– Об этом спорят мужи и более сведущие, нежели ты, добрый Беллуа…
– Коррузон – Расаа, глава твоего Храма, визирь самого Императора, хранитель Империи. С Коррузоном связано абсолютно все.
– Несомненно. Но в истории и легендах, ходящих по всему Гурваану, имеется масса упоминаний об Авар. Они появились раньше Коррузона.
Беллуа вздохнул.
– Коррузон есть живое воплощение силы, которая была до появления сущего: Изначальное Пламя рожденной из огня вселенной, чьи всполохи вытолкнули к небу горы и выскоблили землю для морей. Он был, есть и будет до скончания времен, – Беллуа говорил так, будто поучал упрямого ребенка. – Высшие драконы прошлого и будущего есть Его воплощения. Так утверждает Драконий Храм, Расаал. Так утверждают мерихемы. Данные слова правдивы, чему свидетельствует необъятная Империя, которую четыре сотни лет назад создал Коррузон и по сей день хранит. Как и вашу провинцию, Гэдию. Избавьтесь уже от своей нелепой, захолустной нужды цепляться за идолов далекого прошлого. Все Авар – Высшие драконы – есть отражения Коррузона.
– Этому противоречит статуя, что стоит посреди наших руин, – произнес Мабир. – Она появилась гораздо раньше и Гурваана, и Коррузона. И почему она изображает схватку двух Авар, если они оба – отражения Коррузона?
– Очевидно, то просто метафорическое изображение борьбы, – отмахнулся Беллуа, – не стоит воспринимать его буквально.
Вновь воцарилась тишина. Мабир и Беллуа буравили друг друга взглядами. Их внезапная стычка меня удивила. Я и не подозревала, что в Гурваане и провинциях спорят о нюансах Храмового писания, но быстро поняла, что сейчас дело в демонстрации власти. Витраж нашего скромного местного Храма изображал Коррузона Высочайшим из всех Авар, но рядом с ним были и остальные, включая Гетига. Я никогда не могла понять, что Мабир имел в виду, называя их «ипостасями» или «обличьями» Коррузона. Теперь Беллуа говорил об «отражениях». Вот что сбило меня с толку. Я представляла создание, которое способно отправлять в мир свои «осколки», чтобы видеть, слышать и, возможно, даже говорить от Его имени – как будто Гетиг был Коррузоном, просто сменившим шкуру. Такое утверждение показалось мне очень странным.
Но, прежде чем я успела сообразить, что к чему, Мабир сдержанно заговорил:
– Принимая во внимание описания и время – день до середины лета, – мы должны согласиться с тем, что молодые люди видели Летнего дракона…